— Очень странно, — Стефан уже оделся и теперь доставал из кофра рельсу.
— Ты сразу к метателю вставай, — пожурил я его. — Паранойить так паранойить.
Граничник только досадливо поморщился на мое замечание.
— Сам подумай — чего им тут делать? Случись чего — они же и минуты не продержатся против низших. Не по уставу простецов так далеко одних отправлять.
— За словами следи!
— Ну самое время сейчас, Оли! Хорошо, прости, не простецов — простых людей! Но ты же понял, о чем я?
— Понял.
— Как ведут себя?
Пока мы говорили, отряд всадников стал ближе метров на триста, так что я мог уже видеть даже выражение их лиц.
— Серьезные. Настороженные. По сторонам смотрят, мух не ловят. Погоди, один из них мне знаком, кажется!
— Кто такой?
— Игумен Сосновского монастыря. Странно, что он тут делает?
— Я, значит, паранойю, да?
Сосновский мужской монастырь — небольшая, но крепкая обитель, стоящая на самой границе безопасных земель Ассамблеи. Стены у монастыря высокие, заговоренные, братия боевая и неплохо вооруженная, случись чего — сама может укорот парочке стай низших дать. Я бы не удивился, если бы патруль состоял из монахов, они и в самом деле лишь слегка уступают Стражам, да и то только за счет модификаций тела. Но тут были общинники почему-то во главе с настоятелем монастыря. Того самого, в который мы намеревались заехать, чтобы дать знать епархии о нашем возвращении с важными сведениями.
Пришлось согласиться со Стефом — все это было очень странно.
— Оглядись, — велел он мне. — Они точно одни?
Не удаляя дрона, следящего за патрулем, я вторым описал вокруг нас круг и никого больше не обнаружил.
— Тогда останавливай их на пятистах метрах, будем говорить.
С этими словами граничник отложил винтовку и встал за метатель. А я поймал себя на мысли, что радуюсь возвращению напарника. Не подопечного, не воспитанника, а именно напарника. Того, кто учитывает твое мнение, но при этом способен действовать самостоятельно.
В том, что Стефан так всполошился, обнаружив отряд ополчения во главе с монастырским игуменом, не было ничего странного. Хотя, конечно, стороннему человеку это могло показаться необычным — ну как же, братьям по вере да и не радуется, подвоха ждет! Однако, сторонний этот был бы полностью неправ, поскольку понятия не имел, насколько жестко внутри Ассамблеи царит устав.
Как для мирянина-общинника выглядит Церковь? Священники различных степеней, богослужения в храмах и церквушках, крестные шествия да праздники. Ну еще епитимьи, которые особо суровый батюшка может наложить за брань или мелкие грешки. На деле же Церковь — организация. Точнее даже — военная структура.