Так что пастор Аксель, как и все прочие, читал лишь отредактированную версию отчета: «не помню, возможно, маг Анубиса убил, память вернулась уже после этого». И теперь он жаждал подробностей.
— Что значит, «действительно»? — Стефан вскинул подбородок. — Вы считаете, что я вам лгу?
— А вы не лжете?
Прямолинейный тип! Такой вцепится и не отпустит, пока всей правды не узнает. Надо уводить разговор в сторону, но Стеф отчего-то продолжил гнуть прежнюю линию. И даже пошел на обострение. Впрочем, правильно сделал, православные с харизматами не очень дружат, так что напряженность в разговоре добавит правдоподобности.
— Пастор Аксель, желаете обвинить меня?
— Нет, — священник не смутился, словно бы ничего обидного и не говорил. — Вы веруете в Дары Господа?
— Да.
— И осведомлены, как к ним относятся такие, как мы?
— Харизматы? Да, знаю.
— Тогда вы не удивитесь тому, что двое наших братьев, имеющих Дар слышания, сообщили нам о применении в болотах, где вы сразились с Анубисом, мощного экзорцизма, который вы, ортодоксы, называете «чином изгнания»?
Таким же образом и отец Василий засек окончательную смерть древнего бога. И поспешил закрыть рты подчиненным, которые тоже засекли всплеск силы Святого Воина, а после и сам рванул нам на перехват. Питерцы, оказывается, тоже были прекрасно информированы.
— Не удивлюсь, — невозмутимо ответил Стеф. — Но сам этого действительно не помню, а данные моего наставителя повреждены после столкновения с Высшим демоном, который пытался сделать из меня одержимого.
— Поэтому мы и не верим машинам, — поджал губы пастор.
— Оливер не машина!..
— Да-да, мне известна позиция православной епархии по данному вопросу. Цифровая копия личности. Но, поверьте, Стефан, Оливер уже давно мертв, а душа его, я молюсь об этом, уже пребывает в раю. То, что находится у вас в голове, не более чем искусственный интеллект, которому приданы черты личности покойного Стража.
Он сделал паузу и некоторое время не отрываясь смотрел на Стефа своими серыми глазами. После чего неожиданно улыбнулся и произнес:
— Так значит, повреждения наставителя затронули именно тот сектор его памяти, куда была записана ваша схватка с Анубисом? Удобно!
Граничник только плечами пожал, как бы говоря, «да думай, что угодно!» Напрямую лгать не стал, чтобы потом не проколоться на собственной лжи.
— Зря вы, Стефан, видите во мне врага, — пастор сменил тон с обличительного на задушевный. — Да, наши конфессиональные различия порой мешают, но дело-то мы делаем одно — служим Господу. И если бы вы поверили мне, мы могли бы защитить вас на Трибунале.