– Это здесь, – отец показал на маленький дом со сверкающей на солнце золоченой табличкой, единственный дом без красных ставней, – мэтр Серж Бардон, давний друг семьи…
Он неуверенно засмеялся – наверное, хотел меня подбодрить, но ничего не вышло. От меня не укрылось, что отец напряжен. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида, потом посмотрел на окна дома.
Я видел только улицу – безлюдную, пугающе безлюдную. Отец еще несколько мгновений изучал окрестности, потом взял меня за руку:
– Думаю, ты можешь идти. Помни, он будет настаивать, чтобы ты открыл это досье в его присутствии. Я сам отдал ему категорическое распоряжение, но с тех пор прошло десять лет. Помни, ты не должен ему повиноваться. Сегодня я распорядился иначе. Главное – не открывай. Просто забери папку и уходи. Ты уже понял почему. У тебя есть удостоверение личности?
– Социальная карточка.
– Сойдет.
– Почему тебе не пойти вместе со мной?
Папа снова беспокойно заозирался. Он будто торопился.
– Для Сержа Бардона я мертв. Утонул. Мое непреложное правило – свести к минимуму число свидетелей моего воскресения.
– Но ведь мэтру Бардону можно доверять?
– Да, он неподкупный, но этот человек ненавидит ложь. После побега Валерино всколыхнулась и та давняя история в Сангвинариях. Ты читал вчера «Островитянина»? Сейчас снова все всплывет. Полиция и к мэтру Бардону сунется. Колен, я не верю в совпадения. Думаю, мне лучше еще какое-то время побыть мертвым. – Он снова поглядел в зеркало заднего вида. – Ну, беги! Внезапность сыграет нам на руку.
Я осторожно выбрался из фургона – отец припарковался у самой стены. Я протиснулся мимо машины, тоже беспокойно огляделся, затем перешел улицу и оказался перед массивной деревянной дверью. Прочитал надпись на золоченой табличке: «Мэтр Серж Бардон. Нотариус».
Постучал.
Сердце отозвалось в такт ударам.
Послышались медленные шаги, дверь открылась. Такого я не ожидал. Стоявший передо мной человек перекрывал весь дверной проем. Он был ненамного выше меня, но весил раза в три больше. Живот выпирал из белой рубашки, а галстук выглядел крохотным и нелепым.
– Да? – холодно произнес он.
Казалось, ему все на свете надоело и его ничем не удивить.
– Здравствуйте. Э-э… я Колен Реми, сын Жана и Анны Реми.
Он помедлил, но ответил уже куда живее:
– Юный Колен Реми! Ну конечно, тебе же назначено на сегодня. Только я не думал, что ты так рано встаешь. Вот это встреча! Подумать только, я записал ее в своем ежедневнике больше десяти лет назад! Следуй за мной.
Когда я вошел, он направил на дверь пульт управления, и замки защелкнулись, лязгнув на разные голоса.