Значит, даже история с нотариусом была предлогом? Эта история с признаниями и собственностью? Отца интересовало только скрытое в моей голове воспоминание?
Тьерри склонился надо мной, оперся о мое колено:
– Ты правда ничего не помнишь?
И он туда же?
И его интересует лишь воспоминание, якобы запрятанное где-то в моей памяти?
– Что я должен помнить?
– То, о чем я только что говорил. Безумство Мазарини.
И снова перед глазами промелькнули картинки последнего застолья в аббатстве, ссора, мама в льняном платье, отец держит меня за руку и, наклонившись, что-то шепчет на ухо. Но какой-то инстинкт не позволил мне рассказать об этом.
– Нет, – ответил я, надеясь, что прозвучало естественно. – Я ничего не помню.
Тьерри моим ответом удовлетворился, но Брижит, похоже, уловила мои колебания.
– Хочешь остаться один или еще что-то тебя интересует? – спросил дядя.
– Я лучше побуду один.
– Хорошо. Мы уедем завтра утром – если полиция отпустит. Так будет лучше для всех.
Он посмотрел на меня смущенно, повернулся к двери, оглянулся на Брижит, предлагая последовать за ним.
Она замешкалась. Поцеловала меня и крепко, очень крепко обняла, а потом тихо, почти не шевеля губами, прошептала в самое ухо одно-единственное слово:
– Прости…
И тоже ушла.
Несмотря на факты, на здравый смысл, на мой собственный опыт, несмотря ни на что, мной владела одна неотвязная мысль. Дурацкая мысль, но только она одна давала мне силы удержаться от того, чтобы не разбить себе голову о стену или не задушить себя пожелтевшей подушкой.
Я не верил ни единому слову из того, что рассказал Тьерри!
Суббота, 19 августа 2000, 23:52
Площадка для отдыха в Фонтене-ле-Конт
Было около полуночи, а Симону оставалось проехать до Морнезе еще больше четырехсот километров. Всю дорогу вереница машин то растягивалась, то сжималась, на последние пятнадцать километров ушло пятьдесят минут. По радио сообщили, что какой-то отпускник потерял на шоссе багажник с крыши. Через двадцать три километра столкнулись машины.
Уже больше часа он вплотную, бампер к бамперу, полз за одним и тем же синим «ситроеном ксантия» с эльзасскими номерами. В левом ряду двигалась бежевая «тойота королла», которую Симон, в соответствии с необъяснимым воздействием механики текучей среды, обогнал уже раз двенадцать, и столько же раз она обошла его. Сейчас «королла» опережала его метров на пятьдесят, но «твинго» потихоньку, сантиметр за сантиметром, ее настигал.
Что за мучение!
Единственным развлечением стало сообщение от Кандис. Симон, куда ты подевался? На острове невозможно просто взять и исчезнуть. Мне в конце концов станет страшно весь день сидеть за кассой посреди этих развалин.