Хотя я уже давно бросил попытки отследить путь, но все же не сомневался, что мы постепенно поднимаемся.
Иногда надо было спускаться на несколько ступенек, иногда снова взбираться, но у меня складывалось впечатление, что коридоры идут вверх. Тоннель был не очень низким, и если мы двигаемся вверх, то, значит, мы где-то внутри возвышенностей Морнезе, то есть в юго-западной части острова, примерно между сент-арганским портом и маяком Кандальников – именно там расположена возвышенность.
Очередной бесконечный коридор уткнулся в узкий каменно-земляной лаз. Взрослые протиснулись с трудом, я же пролез легко. Брижит посветила, после лаза вправо забирал узкий коридор.
– Это здесь, – сказал Тьерри.
– Ну наконец-то, – проворчал Валерино.
Я вгляделся в сумрак и увидел трухлявую лестницу. Брижит полезла первой, откинула деревянную крышку люка. За ней последовал Тьерри, потом – человек, которого я больше не мог называть отцом.
Жан-Луи Валерино шел последним, по-прежнему держа меня на мушке.
Я просунул голову в люк и увидел маленькую пыльную комнату с грубыми стенами из серого камня. В комнате был камин, которым не пользовались, наверное, несколько десятилетий. Повсюду валялись грабли, лопаты, даже коса и старые ржавые ведра. Слева находился стол, затянутый густой паутиной, вокруг – несколько стульев. Посудный шкаф из некрашеного дерева, тоже весь в паутине.
Мы были на заброшенной ферме.
Внезапно комнату озарил слепящий свет, куда более яркий, чем лучи фонарей моих похитителей. Всего на несколько секунд – и комната снова погрузилась в сумрак. Маяк Кандальников, сообразил я. Значит, я был прав – мы где-то рядом с маяком, самой высокой точкой Морнезе.
Валерино поочередно тряс двери и оконные створки – должно быть, проверял, легко ли их открыть изнутри. Снова вспыхнул свет маяка, и я присмотрелся к выходам. Две деревянные двери, которые вели неизвестно куда. Одно окно. Ставней вроде нет, но толстенный слой пыли не пропускал бы в комнату свет, даже если бы за окном был день.
Тьерри смахнул со стола паутину, разложил составленный моим отцом план подземелий.
– Подойди, Колен. – В его голосе не слышалось злобы. – Посмотри. Мы вот здесь, на юго-западе острова. На заброшенной ферме Люсьена Верже. Ты, конечно, никогда о нем не слышал. Он возделывал земли аббатства до Первой мировой войны, взяв их в аренду, но ферма его находилась в стороне, на самой оконечности острова. Именно эту ферму твой отец пометил красным крестиком на плане, который завещал тебе. А значит, можно сделать вывод, что он хотел указать место клада, Безумства Мазарини.