– Это несомненно, и я только что получил тому доказательство из уст баронессы де Ферье, которую чуть было не убил ее племянник, Фирмен Лапрад, секретарь графа. Спасенная мною, она поведала мне, что этот презренный хвастал перед ней этой изменой.
– Фирмен Лапрад! Он предал Анри! О Боже! Неужели вокруг нас одни лишь подлецы и негодяи в этом мире?.. И вы говорите, Лапрад хотел убить госпожу де Ферье?
– Да, но… помните, господин маркиз, что нас теперь прежде всего заботит граф де Шале! Что вы намерены предпринять?
– Во-первых, я хочу во чтобы то ни стало помешать ему отправиться этим утром во Флери…
– Но ларошельцы, возможно, уже там, у кардинала?
– Возможно. Однако же они, вероятно, ничего не станут предпринимать, не получив последнего приказа или сигнала…
– Вы правы; главное – немедленно увидеться с господином графом. Где мы можем его найти?
– В замке Фонтенбло, где у него комнаты рядом с покоями монсеньора герцога Анжуйского.
– Хорошо. Значит, сделаем так: после того как мы убедим его, вы вместе ним отправитесь к другим вельможам, я же разыщу ларошельцев и волей-неволей заставлю их… Но что, если граф не знает, где сейчас эти люди?
– Действительно… О! Но герцогиня-то де Шеврез не может этого не знать… должна знать. И она нам это скажет… нужно сделать так, чтоб сказала!
* * *
Была половина пятого, когда наши всадники въехали в Фонтенбло. Начинало светать.
Изнуренные лошади едва держались на ногах. Они, бедные, проделали четырнадцать миль без отдыха! Чтобы дать передохнуть животным, равно как и затем, чтобы не обращать на себя внимания жителей, Жуан и Паскаль пересекли город неспешной рысью. Достигнув замка, охраняемого ротой швейцарцев и ротой лейб-гвардейцев, они спешились.
У решетки их встретил капитан гвардейцев – господин де Бертеваль.
Этот Бертеваль хорошо знал Жуана де Сагрера, который, подавая ему руку, сказал с притворной веселостью:
– Черт возьми! Любезный друг, как я рад, что именно вы дежурите сегодня ночью! Мне необходимо передать одну очень важную новость моему кузену Анри де Шале; для этого мы с моим другом, господином Паскалем Симеони, едва не загнали лошадей. Я буду вам крайне признателен, если вы немедленно проведете нас на половину господина главного гардеробмейстера его величества.
В то время как Жуан говорил, Паскаль с беспокойством заметил какое-то смущение на лице Бертеваля.
Он улыбался пажу, но улыбался принужденно.
– Ну, так как? – продолжал Жуан, видя, что капитан не трогается с места.
– Господин маркиз де Монгла, – сказал Бертеваль, – я очень сожалею, что полученный мной указ вынуждает меня сделать нечто очень неприятное для вас. Но…