Был разве что Хранитель. В груди кольнуло. Хранитель, которого украл у нас Хен. Вот только… что-то царапнуло меня при этой мысли.
Это ведь Хен говорил, что Хранитель на самом деле – оружие. Может, Имсен его имеет в виду? В таком случае ему придётся разочароваться, ведь Хранителя больше нет.
Но Имсен спросил:
– Помнишь бой против Хаунда? Заклятие Раговенда. Оно бы убило тебя, если бы не очень мощный защитный артефакт. Такой, как клановый меч, поколениями служивший твоим предкам. Это доказывает и алый огонь. Помнишь? Обычный цвет твоего оружия голубой, – Имсен кивнул на мою руку, – но тогда на поле, насколько я помню, я видел алый. А ты… разве не знала, чем пользуешься?
Я пропустила вопрос мимо ушей. Вынужденно: у меня просто не было на него ответа. Голова кружилась. Это что же значит… Хен солгал мне, когда сказал, что взял Хранителя? На самом деле всё это время Хранитель был со мной?
Резко выдохнув, я вызвала меч. Он послушно откликнулся, обретая форму – привычный руке, сверкающий отражённым светом, с появившимся не так давно узором на лезвии, у самой рукояти, в виде гибкой фигурки летящего дракона.
– Вот мой меч. Не знаю, что там случилось, но ты ошибся. Я же не могу одновременно владеть двумя.
Вместо ответа Имсен мягко провёл рукой по воздуху над мечом, не касаясь его – как будто гладил. Словно отзываясь, от рукояти вниз, следуя его движению, пронеслась волна мерцающих голубых искорок.
– Не совсем так, – сказал Имсен, поднимая голову и внимательно всматриваясь в моё лицо. – Да, ты не можешь владеть несколькими мечами одновременно, меняя их в зависимости от ситуации. Но новое оружие всегда вселяется в старое, и какое-то время они сосуществуют, пока не сольются. Твоё оружие сейчас находится в промежуточной стадии. Если у тебя получится окончательно подчинить его, оно поменяет внешний вид.
Неверяще я уставилась на меч. Слова Имсена открыли мне глаза. Я вспомнила тот домашний, родной покой, который ощущала на поле, ту необыкновенную и вместе с тем странно знакомую силу. Да, точно… что-то похожее я ощущала тогда, полгода назад, дома, когда сражалась с Хеном за Хранителя.
Меч потяжелел в руках, как тогда. Стал словно длиннее, по зеркальному лезвию побежали алые отблески. В лицо будто кто-то выдохнул с улыбкой: спокойнее, девочка. Ты справишься.
Ещё не окончательно поверив, опасаясь обмануться, я осторожно позвала – так, как привыкла с детства, приходя к Хранителю, как не позволяла себе ни звать, ни думать вот уже почти полгода, считая, что он навсегда потерян.
Нахлынули воспоминания: вот мне шесть, я плачу, забравшись в священную нишу вопреки всем запретам родителей, обняв камень, и рассказываю ему о своих детских горестях, о разбитом колене, о том, что братья смеются над тем, как неумело я держу меч.