Если бы Ярену был нужен Хранитель – он бы уже убил меня. Там, в заброшенном доме, ему представился подходящий случай.
– Этот амулет мне дали, чтобы убить меня и завладеть Хранителем, верно? – я заговорила вслух, чтобы положить конец мучительным сомнениям и переборам подозреваемых.
Ярен только покосился на меня и снова стал наблюдать за окрестностями.
– Скорее всего, – бросил сквозь зубы.
– Но ведь для того, чтобы завладеть им, убийца должен быть поблизости, разве не так?
– Он и был поблизости.
Моё сердце пропустило удар, а Ярен продолжал как ни в чём не бывало:
– Скорее всего, наблюдал за происходящим, оставаясь невидимым. Прятался среди деревьев или сидел в «тени», если он из какого-нибудь ночного клана.
– Но… – я остановилась. Ярен, по-прежнему держащий меня за руку, остановился тоже. – Имсен бы не успел… он же остался там, с ребятами.
– Завтра я об этом узнаю, – жёстко ответил Ярен. – Если выяснится, что алиби у него нет…
Это прозвучало до мурашек зловеще.
Я медленно тронулась с места, продолжая размышлять.
Кто-то, значит, позаботился о том, чтобы я надела амулет. Призвал гончих. Следил за мной, выжидая, когда представится удобный случай. Скорее всего, хотел застать меня в одиночестве, присутствие Ярена должно было спутать ему карты. Но неизвестный всё равно решился напасть.
Видимо, на территории академии это сделать куда сложнее, раз он посчитал, что стоит рискнуть, не откладывая на следующий раз. Ну да, защита академии очень мощная, вряд ли твари могут проникнуть туда.
Значит, тот человек знал, что мы сегодня отправимся за пределы города?
Неужели и впрямь – Имсен?
Когда мы вошли на территорию академию, оба расслабились. Я вздохнула свободнее, Ярен растворил меч. Но руку мою не отпустил, как будто совсем забыл, что сжимает её. Может, мне следовало высвободиться самой, но не хотелось привлекать внимание. Вдруг Ярен подумает, что мне неприятно?
А мне совсем не было неприятно. Скорее наоборот: от сомкнутых рук шло тепло, горячило щёки, будоражило кровь. Одновременно успокаивало и волновало – странное ощущение.
Когда поднимались по холму, я вспомнила золотистый свет, лившийся из его ладони. Спросила, пряча стеснение:
– Когда на нас напали гончие… ты диагностику проводил. Это же целительская магия. А ты боевик.
– А-а, – улыбнулся Ярен. – Моя бабушка была целительницей. Меня воспитывала она, так что первые лет десять я был уверен, что стану целителем.
– А почему стал мечником?
– Мечником была моя мать.
Меня насторожило слово «была».
– Она… умерла? Погибла?
На лицо Ярена нашла тень.