Вилард сел за столик, покопался в сумке, бережно достал из нее старинный фолиант, положил его перед колдуном. Тот вскинул бровь, но ни слова не сказал, ожидая объяснений.
— Ты верно заметил, колдун, брать чужое некрасиво. Так что я возвращаю тебе твою книгу. Ты настойчив и любознателен. Думаю, ты много еще сможешь из нее извлечь.
— И что же ты требуешь взамен?
— Взамен книги? Ничего. Как я могу что-то требовать? Она твоя.
Колдун взял книгу в руки и молниеносно куда-то ее убрал.
— И?.. — спросил он.
— И всё, — ответил Вилард. — Больше торговаться с тобой, меняться женщинами и артефактами я не буду. Хватит. Мелисса в твоих руках, я могу лишь попросить тебя не причинять ей зла. Просто попросить, а уж выполнишь ты просьбу или нет, пусть будет на твоей совести. Город я буду защищать до последнего, но в этом ты и так не сомневался. Проклятие это или дар, я не собираюсь от него отказываться. А девушку тебе не отдам. И не потому, что она для меня дороже всех городов вместе взятых, и даже не потому, что, получив ее силу, ты наворотишь таких дел, что сам об этом пожалеешь. А потому, что ты ее не убережешь. В тот миг, когда ее инициируют, она станет слишком привлекательной добычей для многих. И поверь мне, не все они спасают котиков из аварийных домов. Так что, прости. Что делать дальше, решать тебе. И я тебе не помощник.
Вилард развернулся и вышел вон. У игроков это называется ва-банк. Он сделал самую страшную, самую крупную ставку в своей жизни, прекрасно осознавая, что может проиграть.
* * *
Мелисса ходила из угла в угол. Она видела, каким уходил колдун на встречу с ее братом — решительным и решившимся. На что? Откуда ей знать, но она искренне боялась, что все это закончится плохо.
Когда в двери зашевелился ключ, она вздрогнула: что-то слишком быстро, наверняка все пошло не так. Хотя что значит «не так», она не очень представляла. Что здесь вообще могло пойти хорошо?
Мелисса выскочила в прихожую, с надеждой посмотрела на колдуна и отпрянула. Холод в его глазах превратился в вечную мерзлоту.
— Что-то случилось?
— Ничего особенного, — равнодушно бросил он.
То, что она видела сейчас, настолько не вязалось с тем парнем, что осыпал е шуточками, носил ей цветы и бросался выполнять любое ее желание.
— Я уезжаю из города. Совсем, — сообщил он. — Через полчаса приедут рабочие и начнут паковать мебель.
— А я?
Сердце Мелиссы замерло в предчувствии ответа.
— А ты свободна. Можешь вернуться домой. К братцу, его подружке и кого вы там еще себе заведете.
Мелисса вспыхнула. Слишком уж хорошо она поняла, на что он намекает, и слишком много презрения было в ее голосе. И все-таки, вместо того чтобы разозлиться и наговорить ему неприятных вещей, она почти заботливо спросила: