Ворон чем-то погремел, и через мгновение вспыхнула свечка. Ее неровный дрожащий свет выхватил из темноты кучу какого-то барахла за занавеской и две двери: одну справа, другую прямо, в которую мы и вошли. Это была комната, довольно просторная. У одного окна стоял грубо сколоченный стол, вокруг которого примостились деревянные лавки, у другого – массивная низкая кровать, тоже самодельная.
Больше в комнате ничего не было, разве что неподалеку от той двери, через которую мы вошли, обнаружилась еще одна, маленькая, точь-в-точь как в каморке папы Карло. Вот только золотого ключика у меня, увы, не было.
– Ешь, – сказал Ворон, выставляя на стол глиняный кувшин с треснутым горлышком и большой ломоть хлеба.
Разбойник привалился к стене, засунув руки в карманы. Не смея спорить, я села на лавку и вцепилась в предложенное угощение. Хлеб оказался черствым, зато молоко, которым была наполнена посудина, – свежайшим. Честное слово, в супермаркете такого не купишь.
Пока я ужинала, Ворон наблюдал за мной странным взглядом, заставлявшим нервничать. Так кот смотрит на мышь, прежде чем съесть. Правда, перед этим он ее не откармливает.
– Спать будешь там, – мрачно скомандовал он, ткнув пальцем в кровать. – Перед окнами голая не разгуливай, за дверь не высовывайся. Будешь слушаться – никто тебя не тронет, ясно?
Гостеприимно погасил свечу и вышел, закрыв за собой дверь.
При тусклом лунном свете я быстренько допила молоко и нырнула в постель. Судя по всему, матрас был набит сухой травой. Пахла она просто одуряющее, а еще кололась, проникая сквозь грубую ткань.
Не успела я подумать, что в таких условиях уж точно не засну ни на секундочку, как сознание отключилось и я погрузилась в сон.
Я не погрузилась в сон – я упала в него камнем. И почти не удивилась, что снова оказалась не одна – рядом с тем же незнакомцем, с которого всё и началось. На этот раз я его хорошо видела. Упрямый подбородок, четко очерченный рот, аристократический нос и непонятного цвета глаза. Темные, бездонные, не глаза – погибель женского рода. Единственный мужчина, тот, кроме которого мне никто не нужен. Всё каким-то невероятным образом сложилось воедино. Эрдар – принц, дракон и мой ночной любовник. Да, именно он приходил ко мне тогда во сне, оставив на память розу на плече.
А потом отказался от меня. Тогда, в беседке.
Отказался… Вдруг и сейчас откажется, оттолкнет? Было бы очень обидно снова оказаться отверженной. Нет, так неправильно. В конце концов, это же сон! А во сне все может быть, как я хочу. Да-да! В жизни он может делать все что угодно, но над моими снами никто не властен. Даже драконы. И принцы.