И, как оказалось, не просто так. Совершенно четко я увидела, как на дорогу из леса вылетела черная фигура. Она замерла, словно наблюдая, как сокращается расстояние между нею и нашей повозкой. И у этой фигуры совершенно точно были глаза. Я видела пару красных холодных огоньков, направленных в нашу сторону.
Секунда, и позади того, кто преградил нам путь, зажглась еще пара таких же. И еще. И еще.
– Феоктист Игнатьевич, сейчас не время молчать, – обратилась я к жрецу. – Лучше скажите, что это за напасть.
– Вурдалаки, – прошептал Феоктист Игнатьевич. – Что за чертовщина, их тут быть не должно. Они остались только в заповедниках!
Легче мне не стало. Наоборот, я почувствовала, как все внутри словно покрылось слоем льда, а волосы на всем теле встали дыбом. От ужаса хотелось орать. И я широко раскрытыми глазами наблюдала, как мы медленно приближаемся к существам, которые, как я наивно полагала, бывают только в детских страшилках.
Глава 30
– Может, нам остановиться? – дрожащим голосом спросила я, борясь с неистовым желанием спрыгнуть с повозки и пуститься наутек.
Но Феоктист Игнатьевич только предостерегающе поднял руку, дав мне знак молчать. Он сосредоточенно смотрел прямо перед собой, его губы шевелились. Если он подбирает нужные слова, чтобы уговорить этих существ уйти с дороги, то напрасно.
Я изо всех сил вцепилась в скамейку и сжала зубы. Все происходило, как в замедленной съемке. Красные точки глаз приближались, чистый лесной воздух наполнялся смрадом. Кем бы ни были эти парни, им точно не мешало бы помыться. По мере нашего приближения запах гниения чувствовался все сильнее. Дышать было уже нечем.
Вообще, в этот момент я бы с радостью отключила все органы чувств. Видеть эти фигуры, огромные, кособокие тоже было страшно. А уж от звуков, похожих одновременно на рычание и на хрюканье, становилось и вовсе не по себе. Между тем голос верховного жреца становился громче. Но слова, которые он произносил, были мне непонятны. Таким языком я точно не владела.
– Ух-х-р-р-р… Мх-х-хр-р-р… – хрюканье главного вурдалака становилось все довольнее.
И вот уже он широко расставил ноги и облизнулся, демонстрируя темный распухший язык. Почему-то от мысли, что меня сожрут именно этим вонючим мерзким ртом, стало совсем плохо. Если бы уж была возможность выбирать, я бы предпочла, чтобы меня съел кто-то более привлекательный. Ну, или хотя бы тот, кто регулярно чистит зубы. Хотя, какая теперь разница.
Я зажмурилась и приготовилась к мучительной смерти и вечному упокоению в желудке этого чудища. И в этот момент раздался взрыв, громкое шипение, и визг. Если это кричит Феоктист Игнатьевич…