– А, это ты, – пробормотал он, снова возвращаясь к сонному состоянию.
– Нельзя спать, нельзя! – в отчаянии выпалила я. Еще не хватало, чтобы он снова отправится в объятия Морфея.
– Что-то случилось? – поинтересовался он, зевая.
Да нет, все отлично, просто соскучилась. Конечно, это же не у его жениха уводят из-под носа. Хотя, в наших с Эрдаром отношениях он заинтересован даже чуть больше, чем мы сами. Вот рассказать бы ему все, что я видела во сне, – сам бы подскочил как ужаленный. Но говорить об этом почему-то не хотелось. Поэтому я только недовольно буркнула:
– Нам надо торопиться. Кто знает, что сейчас во дворце происходит. Вдруг нас уже ищут. Все-таки я не перенеслась к принцу этой ночью. И он, наверное,… м-м-м… удивился…
Сложно подобрать слова, когда подозреваешь, что твой избранник в этот самый момент проснулся в объятиях другой. И не удивился он моему отсутствию, а обрадовался. Все-таки третий в таких ситуациях лишний. Даже если он настойчиво навязывается тебе судьбой.
Еще сложнее было не разреветься. Но мне удалось. Почти. Ну, подумаешь, блеснула пара слезинок. Но я ловко притворилась, что меня очень-очень заинтересовал цветочек, растущий на краю поля. Точь-в-точь василек. Ну надо же, и здесь они есть.
– Так, рассказывай, – жреца было не провести. – Что произошло? На тебе лица нет.
Впервые он говорил со мной по-доброму, немножко по-отечески. Но почему-то от этого еще сильнее захотелось рассматривать василек. Вон он какой симпатичный, голубенький. Возможно, я бы ничего не рассказала. Но тут рука верховного жреца легла мне на плечо. Я скосила глаза и заметила, что ладонь у него покраснела и кое-где покрылась ожогами. Мне стало стыдно. Нормальный он все-таки, этот Феоктист Игнатьевич. Защищал меня. А я что? Кулаком в бок! И его любимого Аристотеля обидела.
Я всхлипнула и рассказала жрецу свой сон, упустив лишь самые интимные подробности. Да и что мне оставалось делать? В своем мире в такой ситуации я бы, конечно, позвала подружек, и за рюмочкой чая мы бы с удовольствием перемыли кости любителю зефирок. И мне бы стало легче. Здесь же… Единственная подходящая по возрасту девушка, которая вроде бы неплохо к мне относилась, сначала попыталась меня убить, а потом утопилась. При таких обстоятельствах наладить дружеские отношения, прямо скажем, проблематично.
Феоктист Игнатьевич, вопреки моим ожиданиям, совершенно не расстроился. Наоборот, даже довольно улыбнулся:
– Это отлично! – сказал он, подавая знак повозке. Та мирно тронулась и легко заскользила обратно на дорогу, будто ночью славно попаслась на травке и набралась сил.