* * *
Через несколько дней в четырех стенах Инга была готова выть на луну, или за неимением оной на лампочку. Разницы никакой. Неподвижное сидение за ноутбуком раздражало так, что слова не складывались в текст, и она с трудом понимала, что написала только что. Тело горело. Инга закрыла ноутбук. В конце концов, выходить на улицу вовсе не значит обязательно встречаться с людьми или теми, кто ими прикидывается. Можно пойти совсем в другую сторону. Инга посмотрела в окно, туда, где манил прохладой зеленый лес. Быстро натянула спортивные штаны, зашнуровала кроссовки. На глаза - солнцезащитные очки, на голову - бейсболку, в уши - точечки наушников. Она давно собиралась начать бегать, и все было как-то лень. А теперь, кажется, самое время.
31
Сидеть дома было практически невозможно. С каждым днем Ингаа все более ощущала, как давят на нее стены. Звуки, даже очень тихие, доносились отовсюду: из открытого окна, из соседних квартир - и словно царапали барабанные перепонки. И запахи - чужие, ненужные…
Она просыпалась рано утром, старалась как можно быстрее сделать работу, (час-два не больше, сосредоточившись до предела), а потом убегала в лес и, только забравшись в глухую чащу, начинала чувствовать, что ее отпускает.
Наушники теперь оставались дома, слишком громкие звуки стали невыносимы.
Ей больше нравилось прислушиваться к лесу, к его шорохам, безошибочно угадывать за кустами или в траве его мелких обитателей. Первое время Инга бегала по проторенным дорожкам, но вскоре и это перестало ее устраивать. Ей хотелось забираться в чащу, туда, куда никто не заходил, а потом с легкостью находить дорогу назад. Это было необычно. И неожиданно.
Инга прислушивалась к себе, пытаясь понять - что именно становится другим. В том, что что-то меняется, даже сомнений не оставалось. Пока она не уехала сюда и кружилась в бесконечном вихре городской жизни: работа, друзья, с одной стороны, охота, переживания, о том, что с ней происходит, с другой стороны, нее не было времени понять и почувствовать, как ощутимо меняется она сама.
Как можно узнать, что ты отлично видишь в темноте, если каждый вечер по привычке зажигаешь электрический свет?
Как понять, что ты легко различаешь каждый шорох, если все эти тихие, едва заметные звуки заглушает непрекращающийся гул телепрограмм?
Здесь в лесу ей было хорошо и комфортно, и в квартиру возвращаться не хотелось. Настолько не хотелось, что просто физически не несли ноги. Лето, тепло, зачем запирать себя в душном доме?
Всякий раз выходя из леса она испытывала чувство потери.