— Ну, проходите, долго мне еще держать дверь открытой?
— АААА!!! Щайтаны! — заорал вдруг позади Ваха.
Игорь тоже увидел карабкающихся через забор прытких «шайтанов».
ДПСник с водилой быстро втиснулись внутрь, толкаясь животами.
— Вы тоже за ребёнком? — Заведующая с подозрением глядела на южанина.
— Нэ! Мои все в Таджикистонама! Восэм щитук! — гордо произнес Вахром. — Моя вместе с нащальника приехал, мамаша!
Дверь вздрогнула от яростного удара.
— За мной! — охнула старушка. — Да куда ж ты, дуралей?
— За дочкой! В группу! — Сержант вырвал рукав.
— Детей там нет! Все в подвале!
Ужасные звуки, будто кто-то грызёт дверь, прервали перепалку. Когда бежали по коридору мимо окон, твари, должно быть, засекли движение. Игорь зачем-то обернулся. Всё кубло уже ринулось к ним. Вслед за шустрой заведующей свернул за угол. С грохотом лопнуло стекло.
— Бегите, ещбельме!
Вахром, сощурившись от дыма и надув щеки, с бедра посылал заряды картечи в хрипящих за углом существ. Один за другим. Старушка уже отперла железную дверь — вход в подвал.
— Ваха, давай сюда! — закричал сержант.
Таджик бросился к нему, чуть не поскользнувшись. Железная дверь, бабахнув, захлопнулась, следом щёлкнул замок. В последний момент Игорь заметил пару вылетевших из-за угла образин. Теперь они бессильно стачивали когти о толстую сталь. Сержант побежал по крутым ступеням вниз к Сонечке.
— Господи боже мой! — Заведующая прижала руки к груди. — Да что ж это за безобразие творится?! Да, где же это такое видано?!
— Эий! Ти, мамащ, почиму такой нервный? Нехаращо. Дитэй испугаищ.
— Да я ж не за себя, за деток переживаю!
— Ти старый женщин, тибе лет много, совсем нелизя столко волноваться, сердце плохой будит, умирёщ быстро, — проявил заботу таджик.
— Ой, мой валидол остался в кабинете! Как я схожу?
— Эий, какой-такой валидол, ещбельме-мещбельме? У Вахи свой харощий лекарств!
Хитро улыбаясь, сунул руку под полу жилетки. Тусклая лампочка высветила толстый газетный сверток.
— Что это?
— Ганджубасанама! Из Фергана брат мой прислал.
— Наркотик? Нет! Вы что?
— Нихочищ что ли?
— Ну, здесь же дети…
— Дети-шмети… слущай, пощли тогда гиде нэт дети!
— Ох. Хорошо. Иди за мной.
Вахром, закинув на плечо помпу, поспешил за пожилой, но бодрой, заведующей. В подвальных комнатах и коридорчиках всюду сновали, галдели, играли неугомонные дети. Воспитательницы сбились в кучку, шепотом обсуждая происходящий кошмар. Тут же бродил ДПСник, выискивая дочурку.
— Дяденька, а ты китаец? — Ваху окружили ребятишки.
— Какой китаэцама?! Ти что такой говорищ? Ваха — таджык!