Эссе оканчивается так скоро, что я едва замечаю, были ли там прилагательные, да и, откровенно говоря, это неважно. Он так честен в своих чувствах, что я никак не могу поставить ему оценку ниже «отлично». И ведь он так хорошо описал Лию.
Я оборачиваюсь, смотрю на нее, а она, естественно, сидит, чуть вжавшись в сиденье, вся красная и улыбается. Он на нее не глядит, лишь роняет распечатку на мой стол и занимает парту в заднем ряду.
– Спасибо, Гейб, – говорю. Он кивает, но, кажется, вот-вот запаникует.
– Так, кто готов последовать такому замечательному примеру?
– А разве «изумлен» – это не прилагательное? – спрашивает Хиллари.
– Заткнись, Хиллари, – бормочет Лия, сорвав слова с моих губ. – Дальше пойду я.
Хиллари сидит ошеломленно и молча, с открытым ртом, пока Лия встает читать.
– Чтобы меня не превзошел Гейб, – говорит она, привлекая его внимание, – вот мое описание, тоже ровно в сто слов.
– Превосходно. – Я жестом приглашаю ее начинать. Чувствую, как где-то позади кипятится Хиллари, но направляю все внимание на Лию.
Стоит он так, словно не хочет, чтобы на него смотрели. Но я все равно гляжу, потому что хочу, потому что меня заставляет смотреть его поза. Если он не желает, чтобы я глядела, ему пришлось бы перестать существовать вовсе, ведь никогда не знаешь: а вдруг он почувствует, посмотрит на меня в ответ? Я хочу во что бы то ни стало встретить его взгляд.
Если упущу момент, другого может и не быть. А если иного шанса мне уже не выпадет, он ни за что не узнает, что я на него глядела. Потому что такой он человек – тот, на кого хочется смотреть.
Жду не дождусь, когда расскажу Пэм, что они проглотили наживку как миленькие. Оба меня впечатлили. Я показываю Лии большой палец, пока она вручает мне бумагу и занимает свое место.
На секунду оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Гейба. Он сгорбился над партой, скрестив руки и обняв себя, но выражение его лица бесподобно. Улыбка словно вот-вот разорвет его лицо надвое, он все моргает и качает головой.
– Хорошо, пока все замечательно. Давайте продолжим! – говорю.
Скамейка (на лужайке)
Ну почему, как только начинает теплеть, мне приходится участвовать в каждом личном разговоре? Неужели ребята никогда не разговаривают с глазу на глаз?
Но как только на меня садится этот зад, я сразу понимаю, что на этот раз я не против. Это мой любимый зад, самый лучший из всех мне известных. Мне понятно по его позе, что он кого-то ждет.
– Привет, – говорит женский голос.
– Привет, – отвечает владелец зада.
Они молчат целую минуту.
– Можно я сяду? – спрашивает девушка.