– Храни это пуще зеницы ока, – сказал папа, отдавая Бэзилу подписанную бумагу. – Полки твоего отца, конечно, способны остудить не одну горячую голову, но для того, чтобы выиграть спор и доказать свою правоту, необходима бумага. И вообще, это на тот случай если я не дождусь свою благоверную. А теперь, сынок, удовлетвори любопытство умирающего и скажи: ваши старшие братья – они живые люди или…?
– Да нет, сир, – сказал Бэзил, – не или… Я знаю лично многих из них и они все разные… внутри. Такими, какими вы их видите, этих людей сделала нынешняя война с гитлеровским фашизмом, которая у них там считается священной, да другая война без войны, именуемая холодной, когда под англо-американским руководством против нашей страны ополчился весь остальной свет. Теперь эти люди любой ценой стараются помочь нам сделать так, чтобы та история больше не повторилась никогда, но при этом ни мы, ни они не держим зла на другие народы. Можете не беспокоиться. Под нашим протекторатом англичане и прочие европейские народы будут жить не хуже, а может быть, даже и лучше, чем в мире старших братьев. По крайней мере, в наши планы входит мирное сосуществование двух мировых систем и их честная конкуренция, а не бесконечная подготовка к новой мировой войне, способной несколько раз уничтожить все живое на земле.
– Очень хочется верить, Бэзил… – тихо сказал папа, – наверное, это правильно, что ты станешь мужем моей Лилибет, ведь больше никто, кроме тебя, не способен в этом мире защитить ее от беды. А теперь давайте помолчим и тихо помолимся, каждый о своем. И ты, Бэзил, молись, если умеешь, а не умеешь, то просто думай о том, что для тебя важно – и Господь тебя услышит. Это я говорю, между прочим, тебе как глава англиканской церкви…
Произнеся эту фразу, папа закрыл глаза. Наступила тишина, в которой было слышно только пиканье прибора, отмерявшего удары его сердца.
5 августа 1943 года. 12:35. Испания, Галисия, летняя резиденция Франсиско Франко вилла Пасо де Мейрас.
Последние четыре месяца испанский каудильо (диктатор) Франсиско Франко находился в состоянии крайнего смятения. Война, прежде громыхавшая так далеко от Испании, что в это было даже с трудом верилось, в несколько исполинских рывков приблизилась к ее границам. В начале апреля фронт проходил по ту сторону Адриатики, напополам разрезая бывшую Югославию и, помимо Германии и Италии, под контролем держав Оси находились Британия, Франция, Венгрия, Словакия и большая часть Польши. Но теперь все поменялось. Совсем недавно русские одним броском захватили Британию; ее население и вооруженные силы не оказали ни малейшего сопротивления, а на сухопутной границе Испании, прямо за Пиренеями, подобно грозовой туче копятся русские тяжелые механизированные корпуса и усиленная бронетехникой кавалерия. И того, что там уже есть, у Советов хватит, чтобы три раза разгромить испанскую национальную армию, с большим трудом победившую в гражданской войне против разношерстных и плохо организованных республиканских войск, а к испанской границе подходят все новые и новые русские части. Техника в испанской армии устарела и до предела изношена, боевой дух солдат не на высоте, а тактические способности генералов находятся на уровне худших образцов советского командования, явленных миру летом сорок первого года.