– Полетели домой, милая? – сказал обычным своим голосом Нуми, и Наташа, сдерживая рыдания, облегченно и усердно закивала ему в плечо.
* * *
Посчитав школьный вечер 27 декабря в честь Нового года пустой тратой времени, Наташа осталась дома. Отчим взял праздничные смены, надеясь на премиальные, мать укатила к сестре на другой край города. Наташа вздохнула свободно. Она повозилась до сумерек в кухне, мучаясь над пельменями, оладьями и прочими яствами, а потом села и с чувством сыграла длинное-предлинное попурри из вальсов, оставив дверь балкона, несмотря на скверную погоду, приоткрытой.
Когда Нуми вошел, бесшумный как тень, она заметила его отражение в лакированной поверхности фортепиано. Наташа запела. Голос у нее был совсем неплохим, и назвать его истинно певческим мешало только то, что пела она чрезвычайно тихо. Для слуха дракона помеха эта была более чем преодолима. В полировке инструмента девочка видела своего чудного мальчика. Он слушал музыку как заколдованный. Таким же образом замирали, покачиваясь, кобры перед дудкой факира, и девочку в первый раз не передернуло при мысли о змеях. После долгого, как ей казалось, знакомства с Нуми, она начинала испытывать к этим существам с недоброй славой почти благосклонное любопытство. Девочка уже знала, что молодые драконьи девицы бывают ядовиты, и это ее страшно развеселило, вызвав забавное недоумение огнедышащего мальчика.
Будучи в школе скорее молчаливой, Наташа не очень терзалась дилеммой, как бы исподтишка и безопасно похвастать перед подругами своим уникальным другом. Да и подруг-то было у нее не то, чтобы негусто, а просто кот наплакал. Лучшей считалась Настя с пятого этажа, которая переписывалась с чехом (ибо родители ее не работали на секретном заводе; письма же, однако, она передавала отцу незапечатанными, потом он их отправлял с Главпочтамта). Настя имела самое сильное влияние на Наташин образ мыслей, на поведение и мнения. Училась она в девятом классе и была в нем комсоргом. Иногда это спасало Наташу от гнева учителей – Настя частенько на учкоме успевала успокоить раздражение педсовета по поводу непоявления родителей Наташи на вызовы в школу, равно как и на родительские собрания. Но Настя была человеком прямолинейным (ну, не совсем как римский десятник Георгий, про которого Наташа твердо, как никто другой, знала, что действительно сей муж заколол дракона-отщепенца), покровительствующим, и на туманный и пугливый намек Наташи на дружбу со сверхъестественным существом энергичная и ладная Настя отреагировала категорично: «Перестань как бабулька суеверничать! Еще на Лысую гору