– А вы отдайте его мне, – неожиданно для себя попросила Наташа высоченную костлявую фигуру.
Смерть призадумался на секунду.
– ОЧЕНЬ ОБЯЖЕТЕ, БАРЫШНЯ. ХОТЬ Я И ЛЮБЛЮ ЖИВОТНЫХ, ДА И НЕ ТАК ЗАНЯТ, НО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, СОГЛАСИТЕСЬ: ЧЕРТОГ СМЕРТИ НЕ СЛИШКОМ ПОДХОДЯЩЕЕ МЕСТО ДЛЯ СТОЛЬ ЮНОГО И ЖИВОГО ЗВЕРЕНКА.
Он легонько почесал котенка за ушком и щедрым жестом протянул Наташе мурлычущее тельце. Девушка осторожно приготовилась взять пушистый комочек, замирая от ужаса в ожидании прикосновения хотя бы и мизинцем к мертвящим костяшкам. Смерть, однако, явно не лишенный чуткости, обронил зверушку прямо в ладони девочки. Котенок открыл изумрудные глазки и тонко мяукнул. Повернулся к Смерти и опять мяукнул. Тот сидел, выпрямившись в седле, и смотрел на Наташу, молчаливого дракона и снова заснувшего котенка.
– ТАК, – изрек он. – НУ, СЧАСТЛИВОГО ПРЕБЫВАНИЯ НА ДИСКЕ. А КСТАТИ, НЕ СТОИТ ЗАХОДИТЬ В ГОРОД ШАНПОРР. ТАМ СЕЙЧАС ЧУМА РАБОТАЕТ… ВСЕГО ХОРОШЕГО, МАДЕМУАЗЕЛЬ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, AU REVOIR.
И исчез. Только что он был рядом и скакал с убийственной грацией на своем великанском коне, а в следующую секунду уже пропал. Наташа перевела дух, только сейчас поняв, как закоченела изнутри.
– Знаешь, – сказал задумчиво Нуми. – Не часто приходится видеть человека, который ведет светские беседы со Смертью… пусть даже Смертью из чужой вселенной. Ты отважнее настоящего дракона, моя царевна.
И, не дожидаясь ответа – коего у Наташи не было, – юноша-змей нырнул в атмосферу Мира Диска.
* * *
Пару дней спустя Наташа, все еще завороженная Диском, но вынужденная довольствоваться гейзерами Йеллоустонского национального парка, неслась на спине Нуми обратно домой. Она потихоньку стала засыпать, как вдруг гром разодрал все вокруг, полыхнуло быстрым пламенем, и оба завертелись, закувыркались в ночи.
Наташа не оглохла и не ослепла только благодаря драконьему крылу, которое мальчик распростер, как щит, над своей подругой.
– Что это было? – спросила она, когда Нуми выровнял полет.
– Кажется, истребитель, – ответил тот.
Когда он летал, ноги его сливались в питоний хвост, крылья раздувались, а чешуйчатый торс становился менее человеческим. Голова начинала походить на древнекитайский шлем, имитирующий морду дракона. Наташа привыкла к этим метаморфозам. «Он красив и в этом обличье», – думала с нежностью она. Но слова из звероподобного рта – лучше бы сказать «пасти» – становились несколько неразборчивыми.
– Что, что?
– Самолет. Еле отскочили. Быстро летит, – Нуми прислушался и с беспокойством добавил: – Пилот говорит по рации… Возвращается…