Я покинул «звездный» тротуар со вздохом сожаления и перешел на следующий, что вел плавно вверх. Медленно обогнул центральный городской монумент. Тройная скульптурная композиция во славу змеев-покровителей. Первая изображала житные поля Добруджи. Крупные колосья с янтарными зернами, над ними – аметистовая статуя летящего дракона, который прогоняет бурю и град. Вторая из белого мрамора – овечья отара в низинах Фракии, за которой присматривает тщедушный змей-чабан. На третьей три дракона в хороводе мнут виноград, выжимая сладкий сок. Патетично и анахронично – на винокурнях уже века как не появлялся змей…
Тротуар изогнулся горбом и повернул мимо парка-площади «Велчова завера». Ветерок тихонько шумел в ветвях вековых деревьев. Из-за послеобеденного дождя по плиткам аллей кишели дождевые черви. Я ступал осторожно, чтобы не раздавить кого-нибудь из них.
Слава богу, вокруг все еще было пустынно и тихо, городское веселье только-только начиналось. Над головой порхали птицы, пышные кусты норовили вцепиться мне в бороду. Молодая женщина с ярко-красными волосами и с венком из роз корпела над аллеей фиалок. Заметив меня, она выпрямилась и одарила меня ослепительной улыбкой, хотя знакомы мы бегло. Она – дива-хранительница парка. Я никогда не спрашивал ее, почему она решила покинуть леса и перебраться в город, но радовался тому, что она может видеть меня достаточно отчетливо, что позволяло нам поговорить.
– Привет! – молвила дива своим чарующим голосом.
– Добрый вечер, Алена, – ответил я, отвешивая легкий поклон.
Она сорвала несколько цветков, потянулась и украсила ими карман моей рубахи. При этом дива едва уловимо нахмурилась. Я знаю – прикосновение ко мне причиняет ей боль.
Дива помахала рукой на прощанье. С дальнего конца парка показалось шествие ряженых. Кукеры. Молодые мужчины в лохматых костюмах из синтетических шкур хохотали и покрикивали нестройным хором, явно уже успели набраться. Прошли мимо, совсем близко, оглушительно гремя бубенцами и колотя в барабаны. Но никто не бросил и беглого взгляда на меня. Окружили Алену и запрыгали возле нее, а она захлопала в ладоши.
Когда я отошел достаточно далеко от самодивы, поспешил выбросить фиалки. Достал из кармана миниатюрную икону. Лик святой смотрел на меня строго и укоризненно, вероятно прикосновение к ведьминому цветку ее разгневало. Она прошипела:
– Опаздываешь, Евтим. Мы в «Хаджи Николи». Ждем.
Неспроста выбрали улицу Самоводскую для встречи. Заповедник был почти полностью сохранен в первозданном виде, здесь не высились каменные колонны и мраморные площадки для драконьих посадок. Этот район посещали по большей части люди – посмотреть, вспомнить, что когда-то человек сам, в поте лица, заботился о себе.