— Мне нужно поговорить с тобой, Чарли. Ни к чему откладывать… Твой дядя Герман был моим лучшим другом, и я обещал ему, что как бы ни шли мои дела, у тебя всегда будет работа, доллар в кармане и крыша над головой…
— Это мой дом и…
— …и я относился к тебе, как к собственному сыну, отдавшему жизнь за эту страну. А когда Герман умер — сколько тебе было? семнадцать? — я поклялся… Я сказал себе: Артур Доннер, пока ты владеешь этой пекарней, ты не бросишь Чарли на произвол судьбы. У него будет постель и кусок хлеба. Когда тебя хотели забрать в Уоррен, я объяснил, что ты будешь работать у меня и я сам присмотрю за тобой. Ты не провел в Уоррене ни дня. Я дал тебе комнату… Как, по-твоему, сдержал я свое слово?
Я кивнул, но по тому, как он теребил в руках какие-то бумажки, было видно, насколько тяжело ему говорить мне все это.
— Я старался… Я никогда не работал плохо…
— Знаю, Чарли. Но сейчас я говорю не о работе. Что-то произошло с тобой, и я не понимаю, что именно. И не только я… Все говорят только о тебе. Им страшно, Чарли… Я вынужден просить тебя уйти.
Я хотел перебить его, но он покачал головой.
— Вчера вечером ко мне пришла целая делегация… Чарли, пойми, я не могу допустить, чтобы моя пекарня прогорела!
Он смотрел на свои руки, на скомканный листок бумаги в них, словно надеясь найти там то, чего раньше не было.
— Прости меня, Чарли.
— Куда же мне идти?
Он посмотрел на меня, в первый раз за время разговора.
— Ты прекрасно знаешь, что эта работа тебе больше не нужна.
— Мистер Доннер, я не знаю никакой другой.
— Давай рассмотрим этот вопрос. Ты уже не тот Чарли, каким был семнадцать лет назад, и даже четыре месяца назад. Ты не объяснил мне, что случилось с тобой. Согласен, это твое дело. Может быть, случилось чудо. Ты стал блестящим молодым человеком, а работать на миксере и разносить заказы неподходящее занятие для блестящего молодого человека.
Несомненно, он был прав, но что-то во мне упорно сопротивлялось его решению.
— Позвольте мне остаться, мистер Доннер. Вы же обещали дяде Герману, что у меня будет работа. Она все еще нужна мне, мистер Доннер.
— Нет, Чарли, не нужна. Если бы это было так, я послал бы всех их к черту и стоял бы за тебя. Но они боятся тебя до полусмерти! Я не могу забывать и о своей семье.
— А если они передумают? Я поговорю с ними. — Разговор зашел совсем не туда, куда хотелось мистеру Доннеру, но я уже не мог остановиться. — Они поймут, — умолял я.
— Ну, ладно, — вздохнул он наконец. — Попробуй, но предупреждаю: ты услышишь мало приятного.
Когда я вышел из кабинета, Фрэнк Рэйли и Джо Карп как раз проходили мимо, и я сразу понял, что Доннер не преувеличивал. Видеть меня было для них слишком большим испытанием.