Он сидел, развернувшись так, чтобы на книгу падало как можно больше света, то есть практически спиной ко мне. Я спокойно продолжал:
– Она говорила что-то о необходимости где-нибудь скрыться до тридцатого июня, причем так, чтобы ее никто не нашел. Я, конечно, не давал никаких обязательств, но должен заметить, что совсем не возражаю против того, чтобы пожертвовать своими удобствами и привычкой к восьмичасовому сну. Благодаря своим образованности и воспитанности, она, возможно, захочет, чтобы я читал ей вслух, так что мне придется просить вас одолжить несколько книг, например «Странствия пиллигримов» и «Евангелие от Иоанна». Кроме того, она выглядит милой и неиспорченной, а если еще принять во внимание ее отличные ноги, то, если она нам понравится и принесет какую-то пользу, один из нас сможет на ней жениться. Так или иначе, но суть сейчас заключается в следующем: поскольку за появление сей незначительной суммы отвечаю я, вы вправе считать меня достойным чека, первый вариант которого я разорвал в пятницу.
Я вытащил подготовленный чек из ящика, куда заранее его припрятал, и положил перед ним на письменный стол. Он опустил книгу, взял с подставки ручку, подписал документ и протянул обратно, посмотрев на меня взглядом, долженствующим выражать дружеское одобрение.
– Арчи, – сказал он, – представление было впечатляющим. В пятницу я допустил опрометчивость в словах, а ты в поступках, и разорванный чек поставил нас в затруднительное положение. Родилась крайне щекотливая проблема, но ты блестяще разрешил ее. Прибегнув к одной из своих остроумных и чисто ребячьих выдумок, ты сделал абсурдной всю ситуацию и тем самым ее аннулировал. Причем справился в высшей степени удовлетворительно. – Он снял пресс-папье с пачки, взял ее, выровнял и, держа в протянутой руке, продолжил: – Я и не знал, что в нашем резервном фонде имеются банкноты по пятьдесят долларов. Тебе лучше их припрятать. Не люблю, когда деньги валяются там и сям.
– Деньги чужие, – сообщил я, – мы под прицелом.
– Под прицелом?
– Да, сэр. Они не из сейфа, а от той гостьи, которую я описал и которая сидит сейчас в южной комнате. Я ничего не выдумал. Она станет квартиранткой на неделю, если вы позволите. Привести ее сюда, чтобы вы могли решить?
Некоторое время он пожирал меня взглядом, потом сказал: «Хм…», и потянулся за книгой.
– Отлично, пойду за ней схожу.
Я направился к двери, ожидая, что он остановит меня ворчанием, но ворчания не последовало. Он по-прежнему считал, что я его разыгрываю. Тогда я решился на компромисс и двинулся на кухню просить Фрица проводить меня в кабинет. Вульф даже не взглянул на нас.