Я повернула одну из ручек. Дверь, как и в особняке Драконисов, тоже была не заперта. Я с разочарованием вздохнула, затем открыла её, и мы втроём вошли в огромную библиотеку, которая в этой части особняка поднималась вверх на три этажа.
Белый мраморный камин занимал большую часть одной стены, а полки из эбенового дерева покрывали другую. Галереи с перилами из белого мрамора образовывали два верхних этажа библиотеки, где стояло ещё больше книжных шкафов из эбенового дерева. Над ними возвышался потолок в виде пирамиды, в котором чередовались чёрные и белые стёкла. Сквозь стекло была видна полная луна и звёзды, которые отбрасывали тусклый серебристый свет на книги на верхних этажах.
— Вы опоздали, — раздался голос.
Мы посмотрели на женщину, которая сидела за антикварным письменным столом из эбенового дерева, стоящим перед стеклянными дверями. У неё были такие же зелёные глаза, как у Девона, но волосы каштанового оттенка. На ней был одет элегантный белый брючный костюм, а на правом запястье блестел широкий серебряный браслет.
— Нам жаль, — протянула я. — Мы столкнулись с небольшой проблемкой в особняке Драконисов.
Клаудия Синклер сняла и положила на стол свои серебряные очки для чтения, и в её глазах вспыхнуло беспокойство.
— Что за проблема?
Я пожала плечами.
— Блейк чуть не поймал нас в кабинете Виктора.
Она с шипением выдохнула, но я ухмыльнулась.
— Прошу, не забывай, что я сказала чуть. Не беспокойся. Блейк понятия не имеет, что мы были там, и никто из охранников нас не заметил. Мы тихо вошли и вышли, и никто про нас не узнал. В том числе Виктор.
— А Дея и Селеста? — спросила Клаудия, её голос всё ещё был полон беспокойства.
— Они тоже в порядке. Так что расслабься. Всё хорошо, и мой план сработал без сучка и задоринки, как я и обещала.
Клаудия подозрительно посмотрела на меня, но напряжение ушло с её прекрасного лица, когда она по очереди изучила Девона, Феликса и меня и убедилась, что мы действительно в порядке.
— Видишь? Я же тебе говорил, что всё будет хорошо. Ты слишком переживаешь, Клод, — вмешался глубокий мужской голос.
Клаудия развернулась на стуле, чтобы посмотреть на высокого, мускулистого мужчину, который развалился на белом бархатном диване перед камином. В отличие от Клаудии, которая в брючном костюме выглядела невероятно профессионально, на этом мужчине была одета серая гавайская рубашка с большими неоново-голубыми попугаями, вместе с белыми льняными брюками и шлёпанцами. Рядом с ним на диване лежала белая соломенная шляпа.
Мужчина наклонился вперёд и взял маленький бутерброд с серебряного подноса на столе. Свет от хрустальной люстры поблёскивал на его чёрной коже, так же как в серебристых прядях в чёрных волосах.