Кое-как Степану удалось сбить петуха со спины прикладом ружья. Гневно раздувая ноздри, он направил на птицу ружьё.
— С-с-ука-а ты, Петя!
Петух поднялся на лапы и так недобро наклонил голову, что Стёпа понял — будет топтать!
— Бах!
Крупная дробь не оставила от петуха ничего съедобного. Лишь перья и кровавые ошметки разметало по снегу.
С облегчением выдохнув, Степан враскоряку поплелся к амбару. Внутрь он заходил с опаской, выставив перед собой дуло ружья.
— Что за день такой? Бешенство, что ли, у этих тварей?
— Хру!
Степан с опаской покосился на борова.
— И ты, Хрюндель? Хрюндель… Хрюндель, нет! А-А-А!!! Моя задница!
В очередной раз за утро во дворе Степана раздался выстрел. Он выходил из амбара, держась за окровавленную заднюю точку, на который можно было различить отчётливый укус на месте драных или, скорее, откушенных труселей.
На пороге, уперев руки в бока, стояла его супруга.
— Стёпа, ты свихнулся? — обвела взглядом она двор. — Ты что творишь? Зачем зверей стреляешь? Соседи милицию сейчас вызовут!
— Маш, да они взбесились!
— Угу… — со скепсисом протянула она. — Конечно… Поэтому ты расстрелял сарай и размазал фаршем по всему двору петуха.
— Мне ещё свинью подстрелить пришлось, — виновато опустил голову мужчина. — Но она меня укусила. Вот! — продемонстрировал он филейную часть.
— Ох, ё моё! Иди в дом, я обработаю рану.
Пока Степан мужественно переносил лечение и восстанавливал нервы самогоном, к его дому подъехал милицейский бобик.
— Вызвали всё же, — констатировала жена.
— Что? Кто? — завертел головой Степан.
— Соседи. Милицию…
— Вот же гадство!
Хромая и идя враскоряку, словно ковбой после недельной скачки, Степан выбрался на веранду. К нему навстречу шёл недовольный участковый.
— Михалыч, я всё объясню!
— Да уж будь добр, объясни, что за херню ты творишь?
— Михалыч, ты чего такой злой? У меня беда, звери взбесились. Собака с утра обоссала, потом козёл набросился, петух чуть анальной девственности не лишил, и боров за жопу укусил!
— Ты, Стёпа, мне что сказал?
— Что?
— Что в лесу браконьеры завелись.
— Ну да, было дело. А что?
— Что? — зло переспросил Михалыч. — Что, спрашиваешь?! А то, что там никакие не браконьеры, а мой лучший друг на рыбалку приехал. Это он к тебе заезжал, а ты…
— Э-э-э… — завис Степан. — Как твой друг? Москвич?
— Какая разница, откуда он? В общем, Стёпа, я штраф тебе выписываю за стрельбу в неположенном месте и лицензии лишаю. Ружьё сам отдашь или в отделение поедем?
— Михалыч, не горячись. Ну ошибся, бывает.
— В жопу себе засунь своё «бывает»! Штраф, лицензию и ружьё. Я всё сказал.