Кто бы мог представить, что Хёнгу способен на такое… Я тоже был ошарашен и чувствовал, как меня все больше охватывает негодование, однако я подавил в себе этот порыв и через силу, как мог, постарался утешить убитую горем женщину:
— Видно, накопилась усталость. Иногда находит желание сбросить с себя весь груз и вырваться на свободу, убежав от сложившегося уклада… У меня тоже иногда возникают такие мысли. Пройдет несколько дней, и, вот увидите, он обязательно вернется! Уж чего-чего, а обостренного чувства ответственности у него не отнять!
— Но подумайте, как он только мог так поступить?! Если разлюбил меня, то так бы и сказал, развелись бы — и с концами! Что-то мне подсказывает, что тут явно замешана женщина…
Что еще я мог добавить к ее словам? Если честно, я и сам в глубине души считал, что, скорее всего, тут без другой женщины не обошлось. Так уж случается, что именно таким правильным людям типа Хёнгу, к которым в обычной жизни и придраться не к чему, вдруг попадает шлея под хвост, они влюбляются, и тогда их уже ничем не остановишь.
Как бы то ни было, а Хёнгу и через несколько месяцев не вернулся, и от него не было никаких вестей о том, где он и что с ним. Но вот вчера мне доставили письмо. Распечатав конверт, я узнал почерк Хёнгу. Краткое содержание этого послания сводилось к следующему.
Хёнгу переехал в рыбацкую деревушку недалеко от своих родных мест и живет с девушкой, которая когда-то работала в их доме кухаркой. Сейчас новая супружница уже на третьем месяце беременности. Он хочет развестись с бывшей женой и поэтому просит меня помочь с документами по разводу и всеми формальностями, с этим связанными. Еще он просит меня купить для него в оптовом магазине хозяйственное мыло, полотенца и другую галантерею и отправить ему, так как он намеревается открыть маленькую лавчонку. Случайная встреча заставила бросить его сеульскую семью. В их жилой квартал забрела торговка рыбы вразнос, говорившая на наречии его родных мест, и ему пришлось наблюдать картину, как охранник выгоняет ее. Перед его глазами яркими образами возник весь маршрут, проделанный этой тетушкой с корзиной рыбы до их квартала: вот к причалу подходит рыболовецкая лодка, женщины с корзинами на голове, затем картина того, как они едут неторопливым ночным поездом третьего класса в Сеул, станция Енсан на рассвете, скудный завтрак из лапши быстрого приготовления… И в тот момент, когда Хёнгу увидел эту женщину, он решил бросить все, что приобрел в Сеуле. Даже его собственные дети, говорящие на сеульском диалекте и насмехающиеся над провинциальным говором отца, не казались его продолжением. Ему захотелось заново нарожать детей, которые бы говорили с отцом на его родном языке. Он надеялся, что я, выросший вместе с ним, смогу понять, что он имеет в виду…