— Тяжелое ранение. Куда его можно положить?
— Не хватает столов. Для начала несите его в палату тяжелобольных, вот сюда! — отвечает осипшим голосом медсестра и бежит перед носилками, показывая, куда нести, пот катит с нее градом.
Достаточно просторное помещение медпункта до отказа забито ранеными с огнестрельными ранениями, которых принесли раньше. Почти все они — студенты лет двадцати. Медпункт наполнен запахом пороха, исходящего от одежды раненых, кровью, льющейся из ран пострадавших, их душераздирающими криками и мучительными стонами, а также торопливыми движениями рук до предела измотанных врачей и медперсонала.
Без остановки раздающаяся полицейская пальба, которая словно пытается заглушить громкие крики, возгласы и пение толпы демонстрантов, так явственно слышится в стенах этого столичного военного госпиталя, что кажется, будто события разворачиваются прямо перед глазами.
— Ну что же делать-то! Боже мой! Раненые всё прибывают, а рук не хватает. Не хватает не только рук. Крови, крови не хватает, вот беда! Если раненых не убавится, то им останется умирать, даже не дождавшись переливания крови… А раненых-то еще, поди, много будет? — причитает медсестра, готовая вот-вот расплакаться…
Из операционной под белой простыней выносят умершего во время операции и тут же вносят другого пострадавшего.
— На операционном столе уже одиннадцать человек погибло. Из тех, кто уже прооперирован, выживут немногие. Есть и те, кто умерли, не дождавшись операции. Какое-то сумасшествие! Мир сошел с ума! Зачем демонстрации устраивать, зачем стрелять и убивать драгоценную молодость?! Все просто сошли с ума!
— Студенты не сумасшедшие… — с трудом выплевывает сквозь кровавую пену юноша, лежащий на носилках. — Нас в школе учили, что нельзя творить несправедливость. Поэтому мы и потребовали у тех, кто провел нечестные выборы, провести их снова справедливым способом… Только и всего лишь… Это не сумасшествие…
— Не разговаривайте! А то кровью изойдете… — не дает договорить раненому один из студентов мединститута, несущий носилки.
— Это один из инициаторов демонстрации? — спрашивает медсестра у медбрата. Лежащий на носилках юноша отрицательно качает головой. И продолжает:
— Школьный учебник — вот главный инициатор… Учебник, в котором написано черным по белому, что бесчестно закрывать глаза на творящиеся несправедливости!!!
— Прошу же вас, не разговаривайте! Кровь…
Палата тяжелобольных также наполнена криками и стонами. Туда один за другим прибывали новые раненые. Горячая кровь лилась, не переставая, пропитывая насквозь марлевые тампоны, просачиваясь на покрытые полиэтиленом простыни кроватей и стекая на доски пола.