— Эй! — визгливо возмутилась она. — Смотри, куда падаешь!
Очень смешно, ха-ха. Вот именно когда падаешь — смотреть как раз удобнее всего.
— Простите! — буркнул я. — Не успел…
— Что ты не успел? — тётка всплеснула рукой, пышно и величаво, как будто проплыл на гребне океанской волны величественный кашалот, — Шнурки завязать ты себе не успел? Нужно глядеть, когда идёшь, а не можешь устоять — держись!
Ох. Кажется, это надолго. А до столицы ещё три часа ехать, не меньше… Пытаясь не отсвечивать и издавать как можно меньше шума, я взялся за поручни покрепче и двинулся дальше к своему месту. Меня всё ещё слегка шатало после приступа, так что водитель, в принципе, был не так уж и виноват.
— …а это не значит, что нужно идти вслепую, да ещё и в этих чёрных очках! — продолжала возмущаться толстая тётка. Я затылком чуял её гневные взгляды, а скрипучий и неприятный голос навевал печальные воспоминания — воспоминания о…
…не будем о грустном. Дойдя до сидения, я стащил со спины полупустой рюкзак и, протиснувшись на сидение у окна, кинул его себе под ноги. Отлично, едем.
В принципе, я не очень много ездил в своей жизни, а когда ездил — то всё больше по врачам. Впрочем, к тому моменту, как симптомы этой заразы стали очевидны, что-то делать уже было поздно. Ещё года за два до того — и… И мне бы продлили жизнь лет, может, до тридцати или около того. Но всё случилось так, как случилось.
Стал бы я менять что-то, появись у меня шанс вернуться в прошлое? Наверное, стал бы — жить-то хочется. Жалею ли я о чём-то? Нет. Жалеть себя — последнее дело, особенно если ничего не можешь изменить. Жизнь идёт так, как идёт, и вот я здесь — в автобусе до столицы, еду в свою последнюю поездку под аккомпанемент визгов и криков толстой скандальной тётки.
— И вообще! — кажется, ей было плевать, что кругом люди, что сейчас половина седьмого утра и кто-то пытается спать, что я давно уже ушёл от неё. — Если у кого-то такая клаустрофобия — пусть едет поездом. Там и места побольше, и тамбур есть, где можно постоять, и вообще!
— Ой, что ты такое говоришь, Даша, — увещевала свою подругу её более худая спутница. — Ты новости читаешь? В поездах постоянно что-то случается. То одно, то другое… знаешь, сколько происшествий случилось в поездах только за последние полгода?
— Да если б так было, давно бы сняли те рейсы! — толстухе было всё равно, на какую тему орать, и она с готовностью включилась в новое обсуждение.
Я воткнул наушники в уши и нажал кнопку на плеере. Чем слушать эти бредни — уж лучше увлечься музыкой.
В какой-то момент я заметил, что на меня смотрит сидящий напротив старик — жуткий, как мумия, сморщенный, со стеклянным взглядом, а ещё одноногий — рядом стоял его костыль… Но пока я соображал, в чём дело и что не так с этим полоумным дедом, тот уже отвёл взгляд.