Люди, сидящие вокруг, наверное, думают, что я ищу какой-то моральной поддержки или совета. Они ведь прекрасно видят, что у меня «та же самая» болезнь; некоторые даже отодвинулись чуть подальше. Знали бы они…
Грустно улыбаясь, я гляжу ей в глаза. Врёшь. Отвернулась. Она тоже глядит на меня — и открывает рот первой.
— Но мы здесь собрались не для того, чтоб говорить о моей болезни. Она осталась в прошлом. Вы наверняка хотите услышать больше о моем творческом пути…
Ну, хотя бы не стала делать пиар на моей болезни и сообщать мне, что я непременно исцелюсь, если только последую её советам.
— Я не пытаюсь жить прошлым… и другим не советую это делать. Смотрите в будущее! — замечает она.
«Другим». Возможно, уже к утру эту фразу растащат по модным девчачьим пабликам, но я знаю, что она предназначена мне.
— А… — начинаю я, но тут микрофон уходит из моей руки.
— Парень, остынь, — советует мне кто-то из сидящих рядом. — Ты тут не один.
Я в лёгкой растерянности гляжу на микрофон, который уносят обратно, на неё, которая уже смотрит не на меня, а в зал, на всех разом и ни на кого в отдельности, сажусь на место.
— Ну, раз так, — слова без микрофона слышат только окружающие, и всё-таки из четвёртого ряда они могут до неё долететь, — желаю прожить это будущее полноценно и без сожалений о прошлом.
Её голова не поворачивается в мою сторону… Но, кажется, чуть вздрагивает. Или это мне показалось?
— Но всё изменилось для меня, — продолжила она, — только здесь, в столице. Именно здесь я нашла себя, свой путь, свои цели в жизни… А ещё — встретила Пашу Сербского, человека, который поддержал меня и не отступился в сложные времена, и который…
Вот же… Значит, это он её поддержал. Конечно — такая же звезда, пиар, рейтинги. Ему нужно выглядеть хорошим, а заодно давать СМИ пищу для обсасывания в виде их романа. А кто такой я?
Кто бы сомневался. Знакомое ноющее чувство начинает наполнять легкие, не давая мне даже как следует разозлиться на неё.
— Простите, — я снова надеваю очки и, встав, начинаю проталкиваться к выходу. Стоящая неподалёку охрана напрягается — вдруг я чокнутый фанат, вдруг сейчас начну прорываться на сцену к любимой звезде? — но, когда я, вырвавшись из ряда кресел, поворачиваюсь к выходу, расслабляется.
Около минуты — и вот я снова у раковины. Вовремя. Снова боль, снова лезвия в животе, в горле, во рту… Меня мутит и рвёт, хотя я так ничего и не съел за день, только выпил чай в кафе. Впрочем, организм, как всегда, находит, что исторгнуть наружу — кровь и какие-то бурые сгустки, о происхождении которых я предпочитаю не задумываться.