– Ставлю три, что она попадёт в одну мишень из пяти.
– Она и оружие-то в руках не держала, – усмехнулся Каан.
– Тогда вы не проиграете.
Оба снова проверили, не слушает ли их начальник. Начальник не слушал, занимаясь пультом, который регулировал расстояние от стрелков до мишеней.
– Ставлю пять.
– По рукам. Ньети Адлер, не сочтите за труд?
Мортен галантным жестом предложил Айле лечь на подстилку.
До мишеней было метров тридцать. Порывистый ветер со стороны города не внушал надежды попасть даже «в молоко». В промокшей одежде было холодно.
Доминик молча забрал у неё чехол и дал винтовку.
– С предохранителя снять?
Винтовка была тяжёлая, но её вес не казался каким-то препятствием. Почему-то на душе стало очень спокойно. Такую же волну спокойствия она ощущала в последний раз, когда брала в руки охотничью винтовку отца, с которой он ходил на оленя в лесу близ города, ещё до эпидемии. Удобная рукоять идеально входила в руку, будто они были деталями одной мозаики.
Айла щёлкнула предохранителем.
– Нет. – И легла, уперев резиновый затыльник винтовки в плечо.
– Для меткой стрельбы необходимо хладнокровие, – говорил Мортен, приводя её руки в правильное положение. – Настоящий снайпер не даёт своим эмоциям возобладать, он сидит, притаившись в засаде на самой высокой точке, недвижимый, незаметный, и, не имея права стрелять «в молоко», попадает точно в цель. И вы так делайте. Я не хочу ударить в грязь лицом перед капралом. И вы не хотите. Заглушите эмоции и мысли в своей голове, им там не место. Когда вы смотрите в прицел, есть только вы и цель, и больше ничего. Только так ваша пуля попадёт точно в центр. Поймайте цель, сделайте глубокий вдох, почувствуйте пальцем спусковой крючок, задержите дыхание и просто сжимайте кулак на медленном выдохе. Всё просто. Начинайте.
– Одну минуту.
Доминик нажал какую-то кнопку на пульте, и мишени Айлы отъехали назад не менее чем на десять метров. Эвдонец пожал плечами.
– Не трогать мишени уговора не было.
– Капрал, вы – засранец.
Сбоку у группы подполковника мелькали красные огни, снова и снова звенели выплюнутые на землю использованные гильзы. Новобранцы, удручённые собственной неточностью, ругались и снова мазали. Кто-то кусал губы, как отличник на экзамене, и старательно выцеливал чёрный круг, напрочь забыв снять винтовку с предохранителя. Кто-то просто любовался мишенями Айлы через прицел, кто-то выслушивал тираду Рошера за то, что неправильно держит винтовку.
Айла лежала не шелохнувшись, притаившись, как зверь в высокой траве. Холодный чёрный металл приятно холодил раскрасневшуюся после бега кожу, а палец методично гладил спусковой крючок.