Неожиданно для себя подчинившись властному тону Повелителя, Барух обернулся. Воспользовавшись тем, что внимание защитников отвлекло появление лже-императора, нападавшие, почти не встретив сопротивления, быстро обезоружили стражу и, уже без опаски, плотным полукругом отсекли мрачных от собственного бессилия Советников от спасительного выхода.
– Не надо, Сарринал, – заметив, как высокий, с хищно-узким лицом демон попытался незаметно вытащить спрятанный за голенищем кинжал, покачал головой Октарис, – не давай мне повод убить тебя прямо сейчас.
«Сарринал!» – испепеляющий взгляд Эллии прочно приклеился к жестокому, словно выкованному из бруска закаленной стали лицу Сарринала. В темно-гиацинтовых глазах почти незаметно для остальных, сдерживаемое лишь железной волей Первого Советника, плескалось тщательно скрываемое бешенство, но девушка отчетливо видела, как раздуваются его ноздри, как дрожат скрывающие злой блеск ресницы, как презрительно кривятся тонкие обескровленные губы ее отца.
Раздраженно передернув плечами, демон, отбросив бесполезное оружие, позволил себя связать.
«Вот он…», – тот, кто убил маму… равнодушное чудовище, чьей игрушкой стала юная Лиэнлиаль. Уснувшая за прошедшее время ненависть жарким огнем вспыхнула в душе Эли, сжигая последние крохи самообладания. Сжимающие рукояти клинков ладони моментально взмокли от напряжения, а долго сдерживаемое дыхание вырвалось из ноющей груди судорожным всхлипом. К счастью или разочарованию, но именно это спасло юную эльфийку от необдуманного нападения – обернувшись, Эран мгновенно проследил за обжигающим взглядом любимой и, отбросив собственные эмоции в сторону, мягко прижал девушку к себе:
– Тш-ш… еще не время. Теперь он никуда не денется, – настойчивый шепот едва пробился в оглушенное вернувшейся болью сознание Эллии, медленно приводя девушку в чувство.
Обретая неестественное, но такое необходимое в эти минуты спокойствие, Эля все же не смогла отвести глаз от небрежно вылепленного лица Кобвула.
Словно почувствовав ее тяжелый взгляд, Сарринал медленно повернул голову и посмотрел прямо на девушку. Черные, оттенка горького шоколада глаза столкнулись в немом поединке с гиацинтово-карими провалами. Чуть наклонив голову, Эля нарочито неторопливо ослабила стягивающий бандану узел, дав ей соскользнуть на пол и с внутренним ликованием глядя, как при виде освобожденно упавших на спину светлых, щедро осыпанных серебром волос, с лица Советника слетело каменное выражение. Жадно и вместе с тем со странной смесью брезгливости, сожаления и… надежды?.. Сарринал скользил взором по изящным чертам, изучая, вспоминая… узнавая в них ту, что была рядом так недолго.