– Он не хочет говорить, – из безмолвной толпы с трудом выбрался незнакомый Эллии воин, – тогда скажу я! Повелитель, ты позволишь? – он с почтением склонил голову.
– Говори…
– Триаш, мой Повелитель, – легкая улыбка скользнула по просветлевшему лицу. – Аршис взял с меня слово, но теперь я не имею права молчать. Прости меня, друг, – он с сочувствием посмотрел на гордого Советника, – но я не хочу, чтобы тебя казнили как предателя. Если бы Бранд не отправил меня захватить Дранга, я не допустил бы твоего участия в суде. Мне жаль.
– Не надо, Риш, – Аршис с печалью посмотрел на старого вояку, – я ни о чем не жалею.
– Но это неправильно! Повелитель! – Триаш с жаром повернулся к Октарису. – Все эти годы Ар постоянно помогал нам, предупреждая о скорых облавах, передвижениях патрулей… Обо всем, что могло спасти кого-то из нас или помочь сопротивляться самозванцу! Я никому не открывал, откуда у меня столь важные сведенья, а Бранд не настаивал – хватало других проблем. Ведь главным был сам факт обладания нужной информацией. Головой клянусь! Аршис не предатель!
– Я знал, – из толпы выступил молодой демон, – и могу подтвердить.
– И я, Повелитель, – расступившись, воины пропустили вперед гибкую фигурку. Стянув шлем, воин встряхнул длинными иссиня-черными волосами, и на Октариса твердо взглянули дымчато-опаловые с черными крапинками… женские глаза. – Аршис спас меня от той же участи, что рано или поздно ждала каждую девушку.
– Отчего же вы раньше молчали? – нахмурился Трис.
– Аршис должен быть оправдан перед всеми! – демоница гордо расправила плечи. – Чтобы никто не мог допустить и тени сомнений в его чести!
– Готовы ли вы поручиться за него? – бездонные глаза с клубившейся в них решимостью обежали вступившуюся за Советника троицу.
– Готовы! – слаженность немедленного ответа заставила Триса вскинуть брови.
– Что ж, тогда, – он сделал знак стражу снять контролирующие пленника путы, – окончательно мы разберемся позднее. А пока, если Аршис желает, может удалиться и прийти в себя, либо остаться.
– Я останусь, – поколебавшись мгновение, откликнулся Советник. В его глазах не было облегчения, лишь безмерная усталость туманила гордый взгляд.
Спрятав сочувствие за ледяной маской, Октарис выпрямился на жестком троне:
– Мы выслушали каждого из тех, кто предстал перед судом. Готовы ли вы признать их преступления и вынести справедливый приговор? – агатовые глаза обежали застывшие в напряжении лица воинов. Одна за другой их головы склонились в знак согласия. – Дранг! – назвал Трис имя первого пленника.