Замерев посреди комнаты, девушка чутко прислушалась к странному, всепоглощающему чувству, охватившему ее существо. Нахмуренные брови медленно разгладились, а в глазах, вытесняя тревогу, разрослось безмятежное спокойствие. Умиротворенно вздохнув, Эля с тихим вздохом села в обитое сапфировым бархатом кресло и на минуту закрыла глаза.
Такой – отрешенно-неподвижной – ее и застал Эран, вернувшийся с двумя исходящими ароматным паром кружками травяного чая.
– Там, за дверью, – протягивая напиток навстречу нетерпеливым рукам любимой, мотнул головой Хранитель, – нас уже ждут. Я сказал, что мы будем готовы через десять минут.
– Я и так готова, но если сейчас не выпью хотя бы кружечку чая, – Эллия с наслаждением отхлебнула чуть горьковатый отвар, – вряд ли выдержу предстоящее.
– Волнуешься? – попытался поймать ускользающий взгляд девушки Эран.
– Уже нет, – невольно улыбнувшись струившемуся по телу мягкому теплу, покачала головой Эля.
Спустя пять минут, отставив на низенький столик опустевшую посудину, она вскочила с кресла. Или попыталась вскочить… Воздушный шлейф, запутавшись в ногах, едва не опрокинул вскрикнувшую Эллию на пол, и если бы не отменная реакция Эйраниэля, девушка со всей радостью первой встречи обняла бы прикрывающий мрамор ковер.
– Хурсова тряпка! – сердито отбрасывая ни в чем не повинную ткань, проворчала полукровка. – Ну вот скажи, зачем нужны эти мучения, если все присутствующие прекрасно знают, что я не изнеженная леди? Почему я не могу просто быть сама собой?
– Потерпи еще немного, – сочувствующе улыбнулся Хранитель, – скоро ты сможешь переодеться.
– Ладно, идем, покончим с этим побыстрее, – намотав ускользающую материю шлейфа на руку, Эллия решительно направилась к двери.
Утопающий в золотисто-багровых листьях Храм, битком набитый теми, кто явился стать свидетелем редкого для демонов таинства, был строг и мрачен в своем угольно-черном убранстве внутренних стен с мелким крапом тусклой позолоты. Хитро освещенный отраженными от скрытых зеркал солнечными лучами, он гневно сверкал кроваво-красными бликами утопленных в крохотных нишах рубинов размером с гномий кулак. На круглом возвышении в самом центре Храма располагалась огромная чашеобразная купель, возле которой – торжественный и строгий – ждал Эллию Октарис.
Неуверенно обернувшись на выпустившего девичью руку Эрана и получив ободряющую улыбку, Эля скованно поднялась к отцу и, остановившись напротив, вскинула подернутые смущением глаза:
– Что я должна делать?
– Ничего, – взгляд Триса сверкнул непривычной мягкостью, – просто перестань бояться.