Прошла примерно неделя после моего посещения клиники, когда Загранцев в очередной раз зашёл за мной в гостиницу. Кажется, это было 30 мая. У нас не было определённого плана, и я, ещё не причёсанная, в халатике, варила кофе. К тому времени к Диме я относилась как к близкой подружке, практически не стесняясь. Неожиданно в номер зашли внушительного вида «люди в чёрном» и предупредили, что если мы собираемся покинуть номер, то сделать это надо немедленно, при них, сдав им ключи. Дело в том, что мимо, по Московскому проспекту, через два часа проедет сам Никсон и вход в гостиницу будет закрыт. Если же мы предпочитаем остаться, то они при нас запрут окна и задвинут шторы, а нам предстоит пробыть в моём «красном будуаре» несколько часов, пока не дадут отбой. Мы решили остаться, поиграть в шахматы. Было очень жарко и при закрытых окнах ещё и душно, я надела купальник и удобно устроилась на кровати, не обращая внимания на Диму (как я уже говорила, Загранцев был мной причислен к «голубым», и этот факт делал меня в его присутствии совершенно раскрепощённой). Он сел рядом, пристроив между нами шахматную доску.
И вдруг шахматы с грохотом полетели на пол и он буквально бросился на меня. От неожиданности я потеряла и дар речи, и волю к сопротивлению. Запомнила я только, какой он был большой и тяжелый, со своим натренированным телом, огромными мускулами и повадкой, напоминающей тигра. От невероятности происходящего я, помнится, долго не могла прийти в себя. Такое впечатление, что и он не ожидал от себя такой прыти: страшно сконфуженный и стараясь успокоить меня, он говорил о том, как любит, как долго сдерживался, потому что видел только приятельское отношение с моей стороны (еще бы!) и не решался показать своё чувство и т.п. Так наши отношения перешли на совершенно другой уровень. Он даже взял отпуск, чтобы всё время проводить со мной. Повёз в гости к своей маме, с которой жил вместе в малогабаритной новостройке, и, насколько я могла понять, строил планы нашей будущей совместной жизни. Думаю, кроме меня, его ещё привлекала и возможность перебраться в Москву - всё-таки большая перспектива для его карьеры. Я их не расстраивала и не поддерживала: может быть, в глубине души я надеялась, что моё сердце вдруг наполнится если не любовью, то хоть влюблённостью? Но этого так и не случилось, несмотря на то, что Дима был достаточно привлекательным молодым человеком. Так прошло около трёх недель, пробы закончились, и я получила распоряжение покинуть «Ленфильм» и перебираться к месту съёмок.