— Ничего вы не должны. Не хотите — не надо. Я вас не заставляю.
Она заглянула за дверь в перегородке и снова откинулась на стуле.
— У вас на жетоне звезда шерифа?
— Почетный помощник шерифа. Все это ерунда. Такому жетону — грош цена.
— Понятно. — Она достала пачку сигарет, вытряхнула одну и ухватила ее губами. Я дал ей прикурить. Она поблагодарила, опять откинулась на стуле и посмотрела на меня сквозь дым.
— Вы хотите знать, как он выглядит, но при этом не хотите с ним разговаривать, да? — осторожно спросила она.
— Просто его нет на месте, — ответил я.
— Придет, надо думать. Это ж его магазин.
— Да и разговаривать пока что мне бы с ним не хотелось.
Она опять заглянула за перегородку.
— Вы что-нибудь понимаете в редких книгах? — спросил я.
— А что вас интересует?
— У вас есть третье издание «Бен Гура» 1860 года, с повторяющейся строкой на странице 116?
Она отодвинула в сторону уголовный кодекс, сняла с полки толстый том, положила его на стол, полистала, нашла нужную страницу и пробежала ее глазами.
— Такого издания не существует, — сказала она, не подымая головы.
— Совершенно верно.
— Не понимаю, о чем вы?
— Продавщица в магазине Гейгера этого не знала.
Она подняла голову:
— Теперь понятно. А то вы меня заинтриговали.
— Я — частный сыщик. Расследую одно дело. Может, я слишком многого от вас требую?
Она выпустила колечко дыма, проткнула его пальцем и, когда дым рассеялся, ровным, безразличным голосом произнесла:
— На вид ему за сорок. Среднего роста, полный. Весит не меньше ста шестидесяти фунтов. Толстое лицо, чаплинские усики, короткая шея. Весь какой-то рыхлый. Одевается хорошо, но ходит без шляпы, строит из себя знающего букиниста, хотя в книгах абсолютный профан. Да, еще у него искусственный левый глаз.
— Из вас вышел бы отличный сыщик.
Она поставила справочник обратно на полку, снова открыла уголовный кодекс и заметила, надевая очки:
— Не дай бог.
Я поблагодарил ее и вышел на улицу. Шел дождь. До машины, стоявшей в переулке, почти напротив магазина Гейгера, бежать пришлось довольно далеко, и я здорово промок. Прыгнув в машину, я поднял боковые стекла и вытер сверток носовым платком. И только потом развернул его.
Что собой представляет лежавшая в свертке книга, я уже, конечно, догадывался. Тяжелая, в твердом переплете, превосходный шрифт, тонкая бумага, высококачественные фотографии во всю страницу: и фотографии, и текст абсолютно непристойные. Книга не новая. На форзаце проставлены даты выдачи. Изощренная порнография — на вынос.
Я снова завернул книгу в бумагу и спрятал ее под сиденье. Чтобы сбывать такие книжонки в самом центре города, у всех на глазах, связи нужны большие. Я сидел в машине, травился табачным дымом, слушал, как стучит дождь по крыше, и размышлял.