Я решил не дожидаться, пока господин Нианзу скажет об этом вслух, и задал вопрос, который, по идее, должен был прийти ему в голову первым:
— А охрана ничего не видела? На этаже и в зале ведь наверняка есть камеры.
Я огляделся и, даже не стараясь, сразу увидел две камеры видеонаблюдения. Теоретически, конечно, это мог быть муляж, но едва ли клан до такой степени экономит на безопасности. Сомневаюсь, что кто-либо целенаправленно наблюдал за нашим этажом — вот если бы тут, на тренажёрах, забавлялась стайка спортивных девиц — тогда другой разговор. Но запись-то в любом случае должна была остаться.
— Охрана? — удивился Нианзу. — Ах, да. Охрана.
Интересная реакция. Ну, допустим, ты не ждал такого вопроса от меня — уличного оборванца. Ты понятия не имеешь, кто я такой, и не можешь знать, что за годы службы вопрос «Что там по камерам?» у меня в подкорку прошился. Но сам-то ты, взрослый неглупый человек, почему об этом не подумал?..
Ох, не нравится мне это всё. И господин Нианзу, в сочетании с вечерними планами покойного Вейжа — всё больше и больше не нравится. И эта комедия, которую он сейчас ломает. Ради чего — комедия? Хочешь обвинить во всём меня — достаточно только сказать. Но всё равно ведь придётся перед кем-то объясняться. Потому что у кого-то не может не возникнуть вопрос: «Где этот пацан раздобыл меч?». Меча у меня не было, и даже захоти — я понятия не имел, где его можно взять.
— Вызовите охрану, — приказал Нианзу одному из телохранителей.
В то же мгновение в руке у парня оказалась рация, которую он поднёс ко рту. Вот что называется — вышколенность.
Через минуту после того, как парень что-то неясно бормотнул, двери зала распахнулись, и в них вбежали двое охранников. В стандартной чёрной форме, с жёлтыми иероглифами «Охрана отеля» на спинах, опоясанные портупеями. На телохранителей господина Нианзу или на бойцов клана они были похоже не больше, чем драные дворовые коты — на ягуаров. От бега оба запыхались и тяжело дышали. По изменившимся лицам обоих мужчин мгновенно стало ясно, что труп на полу спортзала они увидели только что. Никакие камеры им его не показывали.
Я не сомневался, что Нианзу прочитал это по лицам охранников так же отчётливо. Но обстоятельства требовали задать формальный вопрос:
— Кто убил этого человека?
— Не знаем, господин Нианзу, — пробормотал один из охранников. Они оба побледнели и едва не тряслись от страха.
— Ах, не знаете? На полу помещения, находящегося под вашим наблюдением, лежит труп — а вы ничего не знаете?
— Мы увидели это только что, господин Нианзу! — говорил один из мужиков — видимо, старший. Второй молчал — и, должно быть, мысленно возносил хвалы Будде, что сознаваться в профнепригодности приходится не ему. — Я готов поклясться чем угодно, что на камерах нет ничего подобного!