Не успел я добежать до середины, как вращающиеся по кругу камни, вдруг рухнули наземь. Я едва успел отскочить от громадной глыбы, грохнувшей в нескольких сантиметрах возле. Раздался рокот выстрелов, крики, стоны и брань.
А Джонсон победоносно ухмылялся, смотря прямо на меня.
Один его взгляд — и пистолет вырвался и улетел из моих рук. Посох я ему вырвать не дал — вцепился в него мёртвой хваткой, и он отшвырнул меня вместе с ним. Я шарахнулся о камни, раздался характерный хруст в груди, от боли вышибло дыхание из лёгких, а в глазах потемнело.
Нельзя, только не сейчас. Несколько секунд ушло на то, чтобы взять себя в руки и не потерять сознание. Когда зрение прояснилось, я увидел ужасающую картину. У ног Джонсона корчились и извивались от боли несколько солдат. Этих смельчаков выворачивало практически наизнанку: они даже кричать не могли — только отчаянно сипели. А затем он их резко отпустил.
Тем временем горячий шар, заслонил собою солнце, и его тяжелая, мрачная тень легла на поляну у храма Ладия.
— Дай нам закрыть врата! — зачем-то крикнул я Джонсону. — Нельзя их выпускать, они уничтожат все человечество.
— Какое мне дело до человечества Хемы? — спокойным, где-то даже дружелюбным голосом спросил Джонсон и улыбнулся.
Я вдруг увидел: у тех солдат, которых мучал Джонсон, из глаз, ушей и рта текли тонкие струйки черной, как смола кровь. Меня пробрало до дрожи — этого не может быть, это невозможно, он не может превращать ракта в тамас!
Оглянулся, ракта продолжали обступать Джонсона со всех сторон, беря его в кольцо. Но слишком поздно. Что бы мы не делали, мы уже не успели. Потому что шар вдруг начал стремительно вращаться, загораясь ослепительно ярким светом. А к нему, откуда-то с востока тянулась красная широкая лента энергии шивы. Шар наматывал ленту, словно гигантский клубок, заворачивался в неё. А затем земля под ногами вздыбилась и мелко-мелко задрожала.
Я ящерицей заполз под один из валунов, прикрыл голову посохом, вжал лицо в землю. А затем грохнуло.
Казалось, сама земля раскололась на две половины. Дрожь не прекращалась долго. Даже когда стих шум, все еще ощущались слабые и редкие толчки.
Резко повеяло холодом. Сначала подул лёгкий холодный ветер, быстро перерос в штормовой и порывистый, но как-то неожиданно стих. И на смену ему подкрался настоящий мороз, сковавший землю и медленно заползающий под одежду. Врата в нараку открылись.
Я медленно поднял голову, выглянув из-под валуна. Увидел копошащихся на земле и пытающихся подняться ракта. Заметил Зунара, у него на коленях примостил голову Санджей, что-то бормоча. Зунар мне грустно улыбнулся, жестом дал понять, что все в порядке, и указал взглядом в сторону врат, намекая на необходимость что-то предпринять.