Лазарева встретил Нахимов. Отрапортовав о состоянии корабля, он сообщил, что получено приказание завтра чуть свет выходить на Большой рейд.
Лазарев недовольно поморщился. Всякий беспорядок на корабле глубоко волновал его командирское сердце. А тут еще становись на Большой рейд, на общее лицезрение.
Хорошо зная болезненную щепетильность Лазарева ко всему, что касалось корабля, Нахимов добавил:
- Приказ вышел не только нам, а и всем прочим кораблям сенявинской эскадры находиться отныне на рейде.
- Ну, коли так, постоим и мы. И прочие корабли глядят не лучше нашего, - заметил Лазарев и пригласил Нахимова к себе в каюту.
На следующий день с первыми лучами солнца эскадра ад мирала Сенявина в полном составе выходила из гавани на
Большой рейд. Ее вид был грозен и внушителен: 9 линейных кораблей, 7 фрегатов, 1 корвет и 4брига. Такое множество крупных кораблей привлекало общее внимание. Собравшиеся на набережной прохожие недоумевали: в чем дело?
Еще до полудня совершенно неожиданно на флагманский корабль «Азов» прибыл царь. Караул запоздал его встретить, офицеры и команда, занятые работой, были одеты по-повседневному, палуба была не прибрана.
Натягивая на ходу сюртук, из каюты выбежал Лазарев. Приняв рапорт, Николай приказал всем оставаться на местах и заниматься своим делом, а сам в сопровождении Лазарева отправился осматривать «Азов». Часа четыре оставался он на корабле, обо всем расспрашивал, всюду заглядывал и особенный интерес проявил к артиллерии.
«Чем обязан сему вниманию, никак понять не могу», - недоумевал после этого визита Лазарев.
Через несколько дней царь снова появился на «Азове». На этот раз его сопровождала многочисленная свита и послы английский и французский. Лазареву не пришлось теперь краснеть за свой корабль. В полном порядке и готовности стоял он у Толбухина маяка. В состав эскадры контр-адмирала Гейдена, помимо «Азова», входили семидесятичетырехпушечные «Гангут», «Александр Невский» и «Иезекииль» и 4 фрегата: «Константин», «Елена», «Проворный» и «Кастор», а также корвет «Гремящий». Сила внушительная!
Невдалеке стояла вторая, еще более мощная эскадра под флагом старшего на рейде - адмирала Сенявина.
Теперь уже всем морякам стало ясно, что на эскадру вскоре будет возложено какое-то поручение особой важности.
Поднявшись на шканцы, Николай небрежно бросил Гейдену:
- Весьма охотно желал бы я посмотреть, как стали бы вы сражаться, если бы дело дошло до этого.
Гейден тотчас ответил:
- Если вашему величеству будет угодно, завтра же можно учинить маневры, всего лучше, полагаю, под Красной Горкой.