Но курьер вернулся ни с чем. Его не допустили к султану, сказав, что он уехал. Ответ явно нелепый, свидетельствующий, что турки не желают вести переговоры.
Два огромных флота противостояли один другому; порох - должен был воспламениться. И он воспламенился. Туркам был предъявлен ультиматум с требованием прекратить военные действия против греков. Ультиматум был оставлен без ответа. Союзники решили войти в Наваринскую бухту, чтобы своим присутствием оказать давление на турецко-египетское командование.
7 октября 1821 года на «Азове» взвился сигнал: приготовиться для входа в Наваринскую бухту. Засвистали дудки, забегали матросы, рассыпались по реям марсовые, затрепетали на ветру полотнища парусов.
Весь союзный флот сгруппировался теперь у входа в Наваринскую бухту. В ясном утреннем воздухе впереди развернулась грандиозная панорама. Как на ладони виднелись вражеские суда, стоявшие в тесном полукружии, в три линии. Линейные корабли находились в первой линии, остальные суда заняли вторую и третью, в промежутках разместились мелкие суда и транспорты. Весь этот огромный полукруг упирался одним флангок в Наваринскую крепость, а другим в батареи острова Сфактерия. Было ясно, что, если турки откроют огонь, оставаясь в полукружии, они представят позицию почти неприступную для союзников. На флагманском корабле «Азия», подняли сигнал: «Командиров на адмиральский корабль». Это адмирал Кодрингтон распорядился вручить командира» «диспозицию», где точно указывалось, какое место должен занять каждый корабль в Наваринской бухте.
К вечеру на кораблях стало необычно тихо. Только по временам слышались свистки боцманов, перекликались часовые, на судах мерно отбивали склянки. Вдали, во вражеском лагере, мелькали огоньки. «Пока там спокойно, - заносит в свой дневник один участник наваринской бойни, - а завтра огласятся эти утесы н скалы и скольких из нас не станет…»
На следующий день, 8 октября 1827 года с «Азова» последовал сигнал: «Приготовиться к атаке неприятеля». Пробили боевую тревогу. Команда и офицеры заняли свои места, зарядили ружья, с зажженными фитилями стояли у орудий артиллеристы. Адмирал Гейден и капитан Лазарев прошли по всем палубам, проверяя готовность корабля к бою.
А тем временем союзный флот в полном составе уже входил в Наваринскую бухту и занимал ее двумя правыми колоннами. Левую колонну должны были образовать русские. Англичане прошли в залив беспрепятственно, но, когда вошел пятый по счету корабль французской эскадры, турки открыли огонь. Им не отвечали.
Английский флагман «Азия» и следовавший за ним корабль бросили якоря поблизости от двух неприятельских кораблей. Но вот к одному из кораблей французской эскадры тихо приближается турецкий брандер. Его намерения очевидны, он хочет сцепиться с кораблем и поджечь его. Тотчас английский адмирал приказывает лейтенанту Фицрою отправиться на брандер и остановить его. Но едва шлюпка приблизилась к брандеру, как на палубу выбегают турки с ружьями и начинают стрелять в англичан. Лейтенант Фицрой, первая жертва Наваринского боя, падает мертвым.