Наконец была заготовлена большая куча дров.
Петька сложил по всем правилам посреди пола костер. Скоро сухое дерево весело запылало. Озябшие пленники собрались вокруг огня. Выпустили и Дэзи. Эллен взяла ее на колени.
Следующую ночь провели сравнительно сносно. Мучил лишь дым. Он клубами поднимался к потолку, потом опускался вниз и тянулся к воротам. Снаружи его должно быть хорошо видно.
Однако никто не приходил. Голод и жажда усиливались…
Снова настал день. Заключенные сбились со счета и не знали даже, которые сутки они сидят в мрачном храме. Мужчины еще крепились, но Эллен вовсе ослабела. Она лежала на куске парчи, не открывая глаз. Страшная бледность покрывала ее лицо, нос заострился. Дэвис с помощью доктора внимательно осмотрел ее.
Она едва отвечала на вопросы и временами впадала в забытье.
Положение стало критическим. Только маленькая Дэзи, казалось, чувствовала себя недурно и играла кисточками парчовой ткани, закрывавшей Эллен. Она как будто еще стала меньше…
До позднего вечера сидели у костра и молчали. Избегали встречаться глазами. Петька глотал какие-то ругательства.
Дэвис в тоске встал и принялся бродить в полумраке. Подошел к ажурным воротам. Что это? Дэзи… Кошечка темным клубком бросилась прочь. Дэвис едва поймал ее у самого переплета ворот.
Подняв животное, он глубоко задумался. Некоторое время стоял в неподвижности, потирая высокий лоб. Потом машинально сунул Дэзи в карман и повернулся к костру. Дэзи! Дэзи…
Маленькая Дэзи…
— Слушайте! — крикнул он, быстро подходя к костру. — Есть выход, мы можем спастись! (Чтобы понимал Петька, он говорил по-немецки).
— Какой выход?
Иван Петрович поднял удивленный взор.
— Минима-гормон!
— Гормон… Откуда же?
Дэвис подошел ближе к огню и принялся поспешно расстегивать куртку. Петька и доктор смотрели на него, как на помешанного. Тем временем Дэвис обнажил грудь. Показались грязные, затасканные бинты, присохший пластырь. Развернув все это, Дэвис вынул маленькую стеклянную трубочку.
— Вот минима-гормон!
Наступило молчание. Слышалось лишь потрескивание костра.
С древних стен и ободранного иконостаса сурово смотрели потемневшие лики святых и пророков.
Лихорадочно блестя глазами, Дэвис, как дароносицу, поднял вверх блестящую трубку и на несколько секунд застыл в такой позе.
Необычайная обстановка древнего полуразрушенного храма, костер на каменном полу, война, Дэзи, минима-гормон, странная фигура Дэвиса и волчий взгляд сидящего на корточках Петьки — не во сне ли все это?.. Иван Петрович сунул палец в огонь — нет, больно, он не спит! Перевел глаза на недвижно лежащую Эллен…