Дмитрий с Марьей поклонились провожавшим соседям.
— Пожелайте нам, добрые люди, счастливо добраться до нашего нового места, — сказал Дмитрий.
Охрем с Васеной тоже поклонились народу. Из провожавших отозвался старик Савка.
— Пусть жизнь на новой земле будет для вас началом достатка! — сказал он, обнажая иссиня-белую шапку волос, и это была, пожалуй, самая длинная речь, которую от него слыхали за несколько последних лет.
Дмитрий посмотрел на окна, уже принадлежащие не ему, на раскидистую ветлу, посаженную, по семейному преданию, предком Нефедом, и шевельнул вожжами. Лошадь тронула телегу и пошла вдоль улицы. К задку телеги была привязана корова, за которой шли Марья с Васеной. У Марьи на глазах были слезы. Влажные глаза были и у Дмитрия. Нелегко оставлять старое насиженное место. Хоть старик Савка и пожелал им достатка на новой земле, но, как знать, каков он будет там. Дмитрию невольно вспомнились слова старика Охона, что мужику везде живется одинаково плохо.
Провожающие понемногу отстали и рассеялись. На переселенцев смотрели изо всех окон и ворот. Мужики, стоящие перед избами, приветствуя, — снимали шапки, говорили добрые пожелания. Иные наказывали, чтобы Дмитрий известил их, если хорошо обживется на новой земле, тогда они тоже переселятся за ним. Но это были лишь слова. За все время на переселение отважились только четыре двора.
В Алатырь приехали к полдню. В городе не останавливались. Проехали Сурский мост и здесь решили покормить лошадь, подкрепились и сами хлебом с водой. За Сурой дорога почти вся пролегала лесом, попадались большие поляны, заболоченные озера, заросшие осокой и тростником. На дороге грязь прикрыта желтыми опавшими листьями. Колеса то и дело вязли в глубокой колее до самых ступиц. Телегу бросало из стороны в сторону. Степе, вначале сидевшему на перевернутой бочке, пришлось пересесть вниз, в тесное пространство между зыбкой и кадкой. Ольга с Фимой шли лесом, присматриваясь к орешниковым кустам, в надежде найти орехи. Марья не вытерпела и тоже пошла лесом. Васена передала ребенка Охрему и присоединилась к ним.
— Какие вам в это время орехи, когда листья опали! — крикнул им Дмитрий.
— Орехи теперь ищите на земле, вокруг кустов! — посоветовал Охрем.
Но женщинам было важно, что они шли по лесу. Живя в Баеве, не часто доставалось такое удовольствие.
Ольга с Фимой нашли рябину с гроздьями ягод, яркими, как языки пламени. Они нарвали их в свои передники и принесли к телеге. По виду Степа решил, что рябина, должно быть, очень вкусная ягода. Он положил в рот несколько ягод и сморщился — ягоды оказались очень кислыми. Остальные он хотел выбросить, но отец удержал его: