Таташка близнецов была красивая. На одной стороне ее красовался пышный цветок, как будто шиповника, с другой стороны торчал кусочек фигурной ручки, весь в золотых колечках. Степа не успел как следует разглядеть таташку, как Петярка спрятал ее в карман, сказав при этом:
— Пусть пока полежит у меня, после отдам тебе, Михал.
Степа принялся упрашивать близнецов, чтобы они дали бы ему подержать ее в руках.
Михал был характером помягче:
— Петярка, дай ему, пусть подержит.
— Будешь с нами строить горку, дадим тебе подержать таташку, — сказал Петярка, подмигнув брату.
Что оставалось делать Степе? Согласился...
Он скатал три больших снежных кома и поднял их на прежние, которые скатали близнецы. Степа весь вспотел, шубейка его и варежки намокли, в лапти набился мокрый снег. Близнецы за это время сделали лишь по два небольших кома.
— Теперь дайте посмотреть таташку по-настоящему, как уговорились.
— Какой ты хитрый, дай ему в руки таташку, а горка-то не доделана, — возразил Петярка.
— Если вы будете катать снег, как сейчас, горку не сделать и за неделю, — сказал с досадой Степа.
Близнецы с усмешкой переглянулись.
— Значит, через неделю ты и получишь таташку подержать, — решительно заявил Петярка.
В первый раз в своей жизни Степа почувствовал не обиду, а презрение, и он так взглянул на близнецов, что они невольно попятились. Степа, круто повернувшись, пошел к своей избе. Дойдя до неоконченной снежной бабы, он остановился, постоял немного, подумал и принялся ее доделывать.
8
Накануне отбытия артели, с которой уходил и Дмитрий со своим соседом, сыном старика Кудажа, Марья затопила баню. Ей помогала Кудажева сноха. В бане дымно, у обеих женщин глаза покраснели и полны слез, то ли от дыма, то ли от горечи разлуки. Управившись, женщины присели отдохнуть, Марья — на опрокинутое корытце, Кудажина сноха — на толстые поленья. Сидели молча. Говорить не о чем, печаль у них одна. Баню они натопили жарко, воды нагрели много, пусть мужчины в дорогу помоются и попарятся вволю. Кто знает, есть ли там на Волге бани? Перед тем как уйти, женщины намочили в корыте два веника — дубовый и березовый, пусть парятся, кто каким захочет. Пол бани подмели. Чтобы не было угара, верхнее окошечко оставили открытым.
Баня стояла на берегу реки. От двора Кудажей к ней вела узенькая тропинка. Женщины направились по ней. Марья шла впереди.
— Скажи своим мужикам, пусть не спешат в баню. Там еще угарно, да и дым не весь вышел, — посоветовала она соседке.
— Наши не очень-то разбирают, угарно или нет. Они и в избе никогда не угорают, — отозвалась та.