Она взглянула на Дмитрия, тот не замечал, что происходит в избе. Не спеша оделась. Уже одетая, сказала ему:
— Пойду, Дмитрий, помогу, как смогу.
Дмитрий еле заметно кивнул головой.
— Мама, и я с тобой! — воскликнула Фима.
— Нечего там тебе делать, обойдутся без тебя, сиди дома и пряди, — сказала Марья.
Они с Ольгой ушли.
Фима попряла, пока в избе было светло, потом ушла и она. Дмитрий со Степой остались вдвоем. Один сидел за столом, другой лежал на печи так тихо, что можно было подумать, будто оба заснули. Когда в избе стало совершенно темно, послышался голос Степы:
— Тятя, я знаю, где эта бумажка.
Дмитрий вздрогнул, точно от неожиданного удара. Он поднялся с лавки и, не выходя из-за стола, спросил:
— Где она?!
— Ее съел Мика Савкин, — невозмутимо сказал Степа и принялся рассказывать: — Он никогда не видел пряников и не знает, какие они. Бумажка выпала из псалтыря, он ее сунул в рот и съел. А после говорит, что пряники деда Охона не сладкие...
Дмитрий со стоном опустился на лавку.
— Лучше бы ты, сынок, молчал об этом, — сказал он, тяжело переводя дыхание.
— Я и молчал, когда мама тут была, боялся, что она меня опять отстегает своим поясом. Я знаю ее, это Мика съел, а я буду виноват.
Дмитрий молчал.
10
Дмитрий, не сомкнув глаз, просидел за столом до утра следующего дня. Степа спал на печи. Марья с Фимой всю ночь провели у Охрема. Дмитрий один сидел в темной и тихой избе и все думал и думал. Не раз вспоминал давно умерших родителей. Как тяжело жить без них! Дмитрию казалось, что при них жилось куда легче. А теперь нет ему ниоткуда поддержки. Словно оказался он в каком-то глухом лесу, где за каждым деревом его подстерегает опасность. Да, жизнь — это дремучий лес... Дмитрий думал и тяжело вздыхал... До базара оставалось всего три дня. Что он может сделать за это время? Откуда возьмет деньги? В Баеве денег нет, а если у кого они и есть, в долг не дадут. Деньги возможно получить только на базаре, продав корову. Не продашь сам — возьмут они... Дмитрию временами казалось, что он попал в такое положение, из которого ему не выпутаться. Никогда ему больше не подняться на ноги. Он прекрасно знал, что значит лишиться коровы. Куда ни повернись, всюду темная пропасть...
От Охрема первой прибежала Фима, за ней явилась и Марья. Похоже, что оттуда они вышли вместе, но дорогой Фима убежала от матери. Марья, как только вошла, схватила дочь за косы и принялась таскать.
— Тебе, ведьме, говорили: сидеть дома и никуда не ходить? Почему не послушалась? Всю ночь околачиваешься у людей, а дома корова не доена, печь не топлена!.. — ругалась она.— Вот когда выйдешь замуж, сама узнаешь, как рожают...