Елена полоснула его острым взглядом:
– Если ты ищешь утешения и уговоров, что ты у нас гений, не дождёшься. Но с твоим самобичеванием я не согласна. Надо прекращать хныкать и идти дальше.
– Дальше. Куда дальше-то? Если бы я только знал.
– Пока что ты успешно задавал себе вопросы, так или иначе получая на них ответы. Какой вопрос возникает следующим?
– Почему Алексей сошёл с ума и вообразил себя Близнецовым.
– Резонно. Вот и думай. А я поеду – маме обещала позвонить, а у них уже вечер. Потом созвонимся.
– Маме… – протянул Белкин.
«Мамемамемаме», – пробубнил он, закрыв за Еленой дверь.
М. А. М. Е. – горели неоновые буквы на всех окружающих домах.
А кстати…
– …Вот такой разговор и вот такой вывод, Владимир Ефремович. Мне думается, что мы на правильном пути, но я не уверен, что вы разделяете моё мнение.
– Борис Павлович, я не то чтобы не разделяю. У меня нет мнения как такового. Я, как и вы, продолжаю думать и биться над нашей задачей, но не продвинулся никуда. Поэтому ваши выводы лучше, чем ничего. Хотя они, конечно, с моей точки зрения, небесспорны.
– Я вас понимаю, но буду идти этим путём.
– Ваше право. Но хотел бы напомнить, что времени у нас немного.
– Помню. Ещё пару дней. Не больше.
– Да, конечно.
– Ещё у меня просьба и вопрос.
– Слушаю.
– Вначале вопрос. Вы связывались с бывшей женой Алексея?
– Естественно. Сразу. Но Елена Валерьевна сказала, что ничего не знает, знать не хочет и общаться не горит желанием. Что ж мне навязываться?
– Как интересно… Спасибо.
– Теперь просьба?
– Да. Заранее простите за бестактность, но могли бы вы прислать мне фотографию памятника с могилы вашей супруги?
– Ох… Но зачем вам?
– Во-первых, мне пока неизвестно, как её зовут и в каком возрасте она… Простите. Но вдруг мы что-то сможем понять дополнительно? А во-вторых, у меня просто предчувствие, что это важно.
– Мне будет морально нелегко, но я верю вам. Пришлю сегодня же.
– Спасибо. Простите ещё раз.
– Борис Павлович. Повторю: мне кажется, вам нужно стать Алексеем. Помните.
С Верой встретились мы впервые в комментариях в Фейсбуке. В те благословенные времена было совершенно несложно зафрендиться с любым из селебрити, и у меня многие числились именно что в друзьях, а не в подписках. Возможно, такие дружбы как-то подтверждали для меня реальность и серьёзность моего собственного существования или наполняли меня тайной, сдержанной, но всамделишной гордостью, не знаю уж, что там жило в тёмных глубинах моей головы. Одним словом, я придавал этому значение.
И вот, на правах именно что друга, а не подписчика, мне нравилось поучаствовать в разного рода дискуссиях по вспыхивающим в комментариях проблемам. В тот раз, кажется, у Гениса в посте возник по обыкновению какой-то спор, я привычно в него ввязался – что может быть интереснее, чем подискутировать с незнакомыми людьми на увлекательные темы, но на развёрнутое моё и жаркое высказывание не отреагировал из участников никто и никак. Его (меня) просто не заметили в дискуссии, которая двинулась дальше своим чередом. Я и сам о нём вскорости забыл за новыми спорами-разговорами, но день-другой спустя, когда по привычке обновлял уведомления, вдруг обнаружил, что у незамеченного человечеством блистательного моего комментария появился одинокий лайк – от некоей Веры Хацкевич.