Помню, когда умер дедушка, я впал в ступор и просто не знал, что делать. Я никогда не терял близких и просто съехал с катушек. Все вокруг твердили, чтобы я взял себя в руки и вел себя по-мужски. «Люди умирают. К этому надо привыкнуть», – заявил дядя Томми. «Настоящие мужчины не плачут», – вторил ему отец.
Хотя я думаю, что это полная чушь.
Ничего страшного, если ты съедешь с катушек.
Не заставляй себя притворяться, что все хорошо, пока действительно не станет лучше.
Я просто хотел, чтобы ты знала, что сожалею всем сердцем.
О такой маме, как у тебя, мечтают все дети. Я сам много раз мечтал.
Мне очень-очень жаль.
Грей
*От: [email protected]
Для: [email protected]
Дата: 2 мая, 2.02 утро
Тема: Re: Мне очень жаль
Грей,
сейчас два часа ночи, и у меня все болит. Все тело. Болят ноги, спина, саднит горло, режет глаза.
Я не могу дышать.
Каждый раз, думая о том, что случилось, я теряю контроль, но не могу перестать думать об этом. Это замкнутый круг. Я снова и снова схожу с ума.
Я просто хочу, чтобы она вернулась.
И я собираюсь съехать с катушек… ненадолго.
Элли
– Алло? – мой голос сорвался, когда я произнесла это слово. Когда я ответила на звонок мобильного, было три часа утра, а после целого дня бесконечных рыданий мои голосовые связки сильно устали.
– Привет, Элли, – голос Грейсона был низким и уставшим. На мгновение мне показалось, что это сон. – Ты спала?
– Нет. – Я села на постели. – Я не могу.
– Да. И это понятно.
– А ты почему не спишь?
– Я не мог заснуть. Поэтому проверил почту и решил позвонить, чтобы ответить на письмо. Я просто хотел убедиться, что ты жива.
Слезы покатились по моим щекам, и я изо всех сил прижала трубку к уху.
– Я не могу говорить, Грей. Слишком больно.
– Ничего страшного. Нам и не надо говорить. Просто будем слушать друг друга. Ладно?
Я кивнула, словно он мог меня видеть.
– Ладно.
Я снова легла, прижав телефон к уху. Сквозь микрофон до меня доносилось его легкое сонное дыхание, но я была этому рада. В какой-то момент я уснула, а когда снова проснулась, из трубки по-прежнему доносилось его сопение.
Вокруг было тихо, он сопел во сне, и, слушая его дыхание, я беззвучно плакала.
Именно в этот момент я вдруг поняла, что люблю его. В три часа утра я лежала одна, с замирающим от боли сердцем, но он был рядом со мной.
И хотя он этого не сказал, я была уверена, что он тоже любит меня. Нет нужды говорить о любви, чтобы ощутить ее присутствие. Любовь не становилась реальной только потому, что кто-то заговорил о ней. Нет, любовь таилась в ночной тишине, медленно исцеляя наши израненные души.