Когда нервный центр «левиафана» был разрушен и умерщвлен, деспотическая удавка сначала ослабла, а затем и вовсе соскользнула. В безумной истеричной схватке за выживание или самоубийство о «восточной политике» почти забыли. Политическая война, национальный вопрос, экономическое и военное использование жителей Востока – вокруг которых велось так много споров и ломалось столько копий – теперь казались совершенно бессмысленными. Представители каждого мнения покинули историческую сцену, дабы искать избавления в капитуляции, смерти или анонимности.
Темнеющее небо «восточной политики» на короткое время осветила последняя вспышка. Чтобы выполнить условия союзников по вступлению в ООН, 22 февраля 1945 г. Турция объявила войну Германии. Ранее, во время войны, Турция являлась самым сильным нейтральным сторонником «пронационалистской» линии. Некоторые эмигранты, работавшие в комитетах Розенберга, формально оставались турецкими гражданами. Но самое главное, вступление Турции в войну не могло не оказать разрушительного воздействия на моральный дух тюркских легионеров. Кавказские комитеты под руководством Кедии были вынуждены признаться Бергеру, что «…в связи с объявлением Турцией войны Германии в рядах тюркских и кавказских добровольцев, которые несомненно симпатизируют Турции, сложилась определенная напряженность… В пропагандистских целях этот вопрос должен представляться таким образом, чтобы отныне говорить, что Турция всегда была дружественна рейху, сохраняя свой нейтралитет до последнего, и объявила войну лишь под давлением союзников».
Подобные пропагандистские формулировки были пустыми и лживыми. Чего действительно хотели комитеты, так это официального признания их рейхом, дабы компенсировать «потерю» Турции и обойти досадную проблему гражданства. На этот раз атмосфера оказалась более благоприятной, чем прежде; тем, кто когда-то возражал, уже было все равно. В середине марта Розенберг решил приступить к процессу «признания» своих национальных комитетов. Именно тогда, когда западные союзники были готовы пересечь Рейн для последнего броска к сердцу Германии, Розенберг вызвал к себе глав комитетов. 12 марта Шандрук был признан единственным представителем украинского народа, а через пять дней четыре кавказских комитета, а также комитет крымских татар (куда входили и тюрки) получили официальное признание рейхсминистра от имени германского правительства. Не существует доказательств тому, что на это официальное «признание» Розенберг получил согласие других германских государственных органов. Для трех коллаборационистских прибалтийских комитетов подготовили аналогичные декларации, но, по-видимому, они так и не были обнародованы.