Этот нелепый жест – «признание» правительства, которое вот-вот должно было капитулировать, игра на публику, которая даже не смотрела на него, посмертная попытка творить историю на бумаге – был источником удовлетворения для самолюбия как Розенберга, так и его новых партнеров и средством обеспечения последних псевдодипломатическими документами, дабы, обладая относительным иммунитетом, отбыть в Баварию, Северную Италию или Швейцарию. Кажется, это были последние «государственные документы», выданные министерством оккупированных восточных территорий.
Использование советских перебежчиков в пропаганде подошло к концу. Политические группировки власовцев и сепаратистов покинули Берлин и рассеялись. С отступлением вермахта и оставлением им лагерей и фабрик советские военнопленные и занятые на принудительных работах «остарбайтеры» попали в руки союзников – если только немецкая охрана не расстреляла тех, кто не хотел или не мог проделать последний долгий марш вглубь страны, подальше от фронта. В других случаях «остарбайтеры» были брошены охранниками на произвол судьбы и, таким образом, получали свободу. В некоторых случаях подразделения и части КОНР освобождали заключенных и рабочих после того, как их охранники попрятались в ожидании появления союзников. Хаос царил полнейший; количество вариантов бесконечно.
Всем, что осталось от множества нитей восточных клубков, оказались формирования, находившиеся на службе вооруженных сил Германии. Их использование являлось уже не политической проблемой, а лишь вопросом военной тактики. Превратности войны и военной организации разбросали их по всему континенту. Кавказские, калмыцкие и татарские части осели в Северной Италии, прежде всего для борьбы с местными партизанами. Неподалеку от них 162-я (тюркская) пехотная дивизия, новая украинская бригада и 30-я пехотная дивизия войск СС (сформированная в основном из белорусской бригады «Зиглинг») были предназначены для боевых действий в Италии. Казачьи дивизии сражались с людьми Тито в Югославии, стремясь прорваться на север, в направлении Австрии. Татарские и тюркские части СС были переформированы в два новых корпуса: один, Восточно-тюркский, состоял из туркестанского, идель-уральского и крымского контингентов; другой, Кавказский (2400 человек), – из четырех основных кавказских боевых групп (грузинской, армянской, азербайджанской, северокавказской). Наконец, силы КОНР и разбросанные восточные батальоны составляли резерв, который немецкое командование планировало бросить в бой там, где это было более всего необходимо. Однако их фактическая ценность для военных усилий Германии в лучшем случае оказалась незначительной.