— А откуда ты узнал, что мальчишки своровали? — резко и очень неуклюже постаралась я перевести разговор.
Алистер только хмыкнул, понимая мой ход, а потом пожал плечами:
— У оболтусов, которые только тыкать пальцами в других могут, редко есть мозги или усердие, чтобы где-то подрабатывать. А так как вход сюда платный, сама видела охранников, то…
Он развел руками в жесте «сама понимаешь».
— Да, правда, — протянула я, медленно направляясь к следующей клетке.
— А куда это ты собралась? — раздалось насмешливо сзади. — Я еще не получил от тебя обещания не совать руки к диким зверям.
Втянув голову в плечи, и почему-то чувствуя себя нашкодившей, я пискнула:
— Ты же видел. Мантикора меня не обидела.
— Мирэ-е-е-ения.
Вздохнув, я выпрямила спину и обернулась к мужчине:
— Если зверь будет настроен враждебно, то я даже не подойду к нему.
— Умеешь улавливать чувства окружающих? — изогнув темную бровь, уточнил он.
— Эльфы это умеют. Умели…
Алистер открыл рот, закрыл его и махнул рукой. А я улыбнулась ему, чувствуя себя свободнее, и шагнула к следующей клетке. Грифон огромным желтым клювом чистил перья на груди. Заметив меня, он прищурил большие черные глаза и переступил с лапы на лапу.
Мы оба замерли, чего-то выжидая. А потом этот гордый зверь фыркнул, выдувая воздух через большие ноздри поверх клюва, и демонстративно отвернулся.
— Заставлять не буду, — пожала я плечами.
Грифон цокнул когтями по полу, сверкнул взглядом, но к прутьям не подошел.
— Решил, раз ты мантикоры коснулась, то свои гордые перья тебе не даст? — рассмеялся Алистер, хотя рука его по-прежнему лежала на рукояти кинжала. — Надеюсь, феникса ты гладить не полезешь.
— Тут есть феникс? — я сразу же забыла о грифоне, крутанулась на пятках, пытаясь отыскать птицу огня.
Мужчина отчаянно вздохнул, но кажется смирился с тем, что я решила перезнакомиться со всеми обитателями выставки. А я бегала от одной клетки к другой, разговаривала с созданиями, иногда гладила, чаще просто наслаждалась их внешностью. Алистер молча следовал за мной по пятам, готовый в любой момент отдернуть в сторону утратившую чувство самосохранения эльфийку.
— Это так волшебно, — прошептала я одними губами, отступая от клетки с детенышем единорога, который ластился к моей руке и пытался жевать пальцы мягкими губами. — Я как будто оказалась в одной из древних легенд.
На глазах проступили слезы, я поспешила их смахнуть. И так непонятно, что обо мне думает этот мужчина после всего произошедшего.
— Алистер, спасибо.
Он улыбнулся, подставил локоть и повернулся к выходу из шатра: