- Я сам найду тебя, слышишь? Найду и поступлю точно также с тобой, как ты поступил с этим ребенком! - голос разъяренного человека, похожий на рык зверя, расходился в стороны вязкими волнами, проникая в каждый закоулок площади и катясь дальше.
На секунду очнувшаяся девушка, встретилась глазами с Джеком, и столько боли и страха было в этих прекрасных глазах, что сердце человека ухнуло куда-то вниз, сбивая дыхание.
- Помоги - прошептала она, и пара крупных слез покатилась по щекам, а она перевела взгляд на его меч, и снова тихо прошептала - помоги!
Ее глаза разфокусировались и подернулись белесой пеленой. Джек понял, что она просила прекратить ее мучения, но он не мог бездушно зарубить столь прекрасное существо. Что-то в его душе всколыхнулось, обнажая чувство сострадания, казалось навсегда исчезнувшее после пыточного подвала. Девушка перестала дышать, а он все стоял над начинавшим коченеть трупом и ярость от того, что нельзя ничего сделать безумным пожаром полыхала в нем. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он лепестком отсек кровавое месиво внутренних органов. Сам не замечая, он начал погружаться в состояние сна и подойдя к остаткам рыгача, вырезал кусок плоти со следами связующей ассуры. Вложив этот кусок чужого мяса вместо внутренностей девушки, он начал водить камнем клагша над ассурой повторяя ее рисунок. Ничего не происходило, а он погружался все глубже и глубже в сон, переходя обычную границу, за которой он еще никогда не был. То, что раньше делал Чуур, рисуя ассуру, всплыло в голове Джека, словно он видел это секунду назад.
- Призываю и отдаю - прошептал он осторожно, внутренне готовясь к неизвестному. Разжав левую руку, он полоснул по уже спекшейся крови, задевая вену. В миг, ладонь наполнилась темной кровью.
- За тебя дух камня - также как и Чуур, Джек выпил свою кровь из ладони и омыл ей свою голову.
- Я такой же, как вы - голос его порождал вибрации, казалось раздвигающие воздух в разные стороны. Размазав кровь по лицу, он стал похож на перепачканного в грязи зверя. Кровь, пульсируя, вытекала из раны, и он с трудом прорычал от внезапно навалившейся запредельной нагрузки.
- Возьми сердце моё - поднять руку, оказалось, почти не возможно, но Джек миллиметр за миллиметром тянул ее до уровня сердца, дрожа от перенапряжения. Если к Чууру тянулись тонкие золотые цепочки, то затронутые Джеком пласты реальности на порядок превышали то, что делал чур. К нему потянулись широкие, темные, впившиеся в плоть ленты, порождая жуткую боль. Тело перестало слушаться, затронувшего неизвестные силы человека, что-то иное вытесняло его сознание, пытаясь обосноваться на новом месте. Оттолкнувшись от своей темной сферы, Джек легко смахнул неизвестную силу.