Как же ограниченно зрение, думал он, пытаясь разглядеть карлика получше. Ну чего тебе надо, а? Лысая мартышка? Хватит измываться. Не ровен час откушу тебе ухо, или нос отгрызу, ты только наклонись поближе. Джек начал шептать все услышанные слова вперемешку с кашлем и хрипом из надорванных легких, стараясь, чтобы к нему наклонился маленький уродец.
Карлик прислушивался недолго, отойдя в дальний конец комнаты от начал рыться в двух достаточно объемных тюках и извлек небольшую статуэтку змеи с громадными гипертрофированными зубами размером с само пресмыкающееся. Осторожно поставив ее за головой Джека, карлик достал тоненькую свирель и, встав прямо напротив статуэтки, заиграл. Мелодия сначала визгливая становилась все протяжнее. Переливы, словно звали и гипнотизировали. Джек почувствовал что цепенеет, боль уходит, и он словно растворяется в музыке, теряя свое я. На грани полного отключения от действительности Джек почувствовал вибрацию за головой и пугающий шипящий звук, от которого тело судорожно начало биться, пытаясь отползти подальше. Мелодия стала громче и для Джека, словно, выключили свет.
Карлик отчетливо видел, что чужестранец погрузился в транс и ожившая статуэтка древней нарпагайны, покачиваясь, готовится вонзить в него свои ядовитые зубы. Карлик играл и играл, а ожившая змея все не нападала, раскачиваясь в разные стороны. Заиграв прямой приказ, карлик наблюдал как легендарная нарпагайна с громадной неохотой, последний раз качнувшись на хвосте, вонзила зубы прямо в горло чужестранца.
Что происходило дальше, карлик видел, если верить легендам, впервые за полторы тысячи лет.
Все тело чужестранца затряслось, к узорам, вырезанным на теле, стали добавляться в хаотичном порядке новые, словно наливающиеся цветами: от синего до жгуче черного. Мелкая пыль серого цвета возникла над чужестранцем, взлетая, она кружилась над телом, которое вдруг пропало и снова возникло, но с пылающими узорами темно малинового цвета. Нарпагайна - страшный и могучий артефакт, никогда не подводивший своего владельца отдернувшись, отползала, теряя части себя и бессильно вытянувшись распалась прахом, проевшим доски стола. С резким хлопком пыль, кружившая над чужестранцем, опустилась на него и исчезла. В комнате похолодало, а карлик вытер вспотевшую лысину.
То, что открылось ему, не сулило ничего хорошего. По всем признакам перед ним лежал один из восьми иерархов паол жуткого древнего ордена канувшего в безвестность много тысяч лет назад.
Почти не дыша, карлик на цыпочках выбрался из пыточной, и бросился к себе, составлять письма императору и придворному библиотекарю.