— Что есть, то есть, — согласилась царская любовница, — ты очень молода и неопытна еще, но почему-то имеешь такое взрослое и зрелое суждение о столь непростых вещах…Интересно, почему? Но ты должна быть предельно осторожна во всем, что говоришь и делаешь. Ты рассказала своей матушке о том, что тебе приходили те сообщения?
— Только об одном из них, — ответил я, пожав плечами, — о том, где «неизвестный доброжелатель» предупреждал о том, что за мной идут убийцы…
— Хорошо, хорошо, — перебила меня она, прикусив свой указательный палец
— А по поводу того изображения…, — начал я
— Потом. Сейчас это не так важно, — перебила она меня, — значит так, помогать тебе в открытую я не могу, за мной постоянно наблюдают. Но я твой друг и кое-какие возможности у меня все-таки есть. Об этом тоже потом…Твоя матушка! Ни в коем случае ничего из того, о чем мы говорили, ей не рассказывай! Она тебе настоящий друг, кто бы что ни говорил, но не тогда, когда дело касается царской Семьи…Ясно тебе?
Голос ее становился все более бессвязным.
— Ясно, — ответил я
— Это хорошо! — ответила она и улыбнулась мне до ушей, — а теперь я еще кое-чего хочу от тебя!
— В моих силах чем-то тебе помочь, Кристина? — спросил я
— Да! — ответила та и взяв в свои ладошки мою голову — поцеловала.
Как говорится, удары судьбы нужно принимать стойко. Конкретно этот «удар» я решил именно так и принять, а поэтому, скосив взгляд на Милу, которая отвернувшись от нас, смотрела на ресторан, просто расслабился и получал удовольствие, ощущая ее потрясающий запах, приятные выпуклости…ну и все остальное, тоже приятное, что ощущается во время шикарного поцелуя с шикарной женщиной. Тело не протестовало.
Минуты через две, а быть может и через десять, кто в такие моменты следит за временем, дама Кристина отлипла от моих губ.
— Неужели я не первая? Где это ты, негодница, так хорошо научилась целоваться? — облизнув губы, прошептала она мне на ушко, а затем, уткнулась в мое плечо, и я услышал ее мирное сопение.
— Она заснула, — сообщил я Миле
Царская любовница оставалась в моих объятия до того момента, пока ее Прислужница не сняла с нее серьги, а затем, уложила ее на диван. Подложив ей под голову подушку, она накрыла ее пледом.
Кажется, кое-кому, завтра с утра, будет очень стыдно…а может быть и нет.
— Пойдем, присядем, — шепотом сказала Мила
— Не знаю, Кайа, что такого в тебе обнаружила моя хитрая, как лисица, Госпожа, — сказала та, когда мы сели за карточный стол, — но она тебе оказала такое доверие, каковое на моей памяти, а знаю я ее с детства, она не оказывала никому, кроме меня…