– Сейчас вы делаете для него самое лучшее, на что способны, – попытался успокоить Гарри, зная, что слова – утешение слабое. – Мало кто может похвастаться таким верным другом.
– Я никогда не был ему другом, – покачал головой Валентин, не сводя переполненных слезами глаз с трупа. – И все надеялся: придет день, когда он полностью доверится мне. Не доверился…
– Почему?
– Он вообще никому не верил. Положение не позволяло. – Тыльной стороной ладони Валентин вытер щеки.
– Может быть, – предложил Гарри, – сейчас самое время рассказать мне все?
– Если желаете…
– Желаю.
– Вот и хорошо, – вздохнул Валентин. – Тридцать два года назад Сванн заключил сделку с Бездной. Он согласился стать ее посланником, если ему, в свою очередь, даруют магию.
– Магию?
– Способность творить чудеса. Трансформация материи. Привороты, колдовство… Даже изгнание из душ Господа Бога.
– Это вы называете чудесами?
– Все гораздо сложнее, чем вы думаете, – ответил Валентин.
– Так Сванн был настоящим магом?
– Вне всяких сомнений.
– Тогда почему же он не пользовался своим могуществом?
– Пользовался, – сказал Валентин. – Каждый вечер. На каждом своем представлении.
– Не понимаю… – озадаченно проговорил Гарри.
– Все, что Лукавый предлагает человечеству, не стоит и ломаного гроша, – сказал Валентин. – Иначе он бы ничего не предлагал. Сванн не догадывался об этом, когда заключил первую сделку. Он все понял позже. Чудеса бесполезны. Чудеса отвлекают от истинных интересов и забот. А это все риторика. Театральность.
– А что есть истинные интересы?
– Вам это известно лучше, чем мне, – ответил Валентин. – Возможно, дружба? Любознательность? Разумеется, это не имеет никакого значения в том случае, когда вода обращается в вино или Лазарю даруют еще один год жизни.
Гарри видел в этом мудрость, но не причину, приведшую мага на Бродвей. Можно было и не спрашивать. Валентин просто освежил факты, а короткий рассказ осушил его глаза – из них ушли слезы, и в чертах лица мелькнула тень оживления.
– Не много Сванну понадобилось времени, чтобы осознать, что он продал душу за чечевичную похлебку, – пояснил Валентин. – А когда осознал – сделался безутешен. По крайней мере, поначалу. Затем принялся строить планы отмщения.
– Каким образом он собирался мстить?
– Например, транжирить темные силы. Применять магию, которой Бездна так кичится, при исполнении тривиальных фокусов, тем самым приуменьшая ее могущество. Как вы уже убедились, то было актом героического своенравия и упрямства. Всякий раз, когда трюк Сванна объяснялся ловкостью рук, это чувствительно задевало Бездну.